Кухня потрясала воображение, Алена снова очутилась внутри журнала. Темно-зеленый массивный гарнитур, большой остров посередине, над которым висели живописные медные кастрюли и ковшики. Пол выложен темным натуральным камнем, приятно холодившим ноги. Алена не увидела холодильника и другой кухонной техники, но подозревала, что вся она спрятана под гладкими дубовыми фасадами, выкрашенными в глубокий оттенок зеленого.

Небольшой круглый стол, стоящий под распахнутым окном, выходящим в зеленый двор, был накрыт по всем правилам. Тонкая скатерть, красочные тарелки, украшенные бледными розами, серебряный кофейник и сахарница, аккуратно нарезанный хрустящий хлеб в плетеной корзинке, рядом стаканы со свежевыжатым соком.

– Вы что, блогер? – не выдержала Алена, которая видела подобные завтраки только в интернете.

– Что во мне навело тебя на эту мысль? – невозмутимо поинтересовалась Изабелла Максимовна. Одета она была так, словно собиралась выйти из дома. В этот раз она красовалась в темно-синем платье, подчеркивающим стройную фигуру. Волосы забраны и подкручены, лицо умело накрашено. На пальцах кольца, кидающие отблески на зеленую кухню, стоило на них упасть лучу солнца.

– Вся эта красота… – забормотала Алена, немедленно засмущавшись.

– Вся эта красота не спасает от проблем, но переживать их среди цветов и свечей значительно приятнее.

Изабелла Максимовна наклонилась и открыла духовку, встроенную в рабочий остров. Надев на руки прихватки, она достала из духовки две небольшие формочки и ловко поставила их на рабочую поверхность. Сняла крышки, и по кухне поплыл тот самый аромат, который разбудил Алену сегодня утром.

– Что это?

– Яйца кокот.

– Ясно, – только и смогла пробормотать Алена, продолжая стоять истуканом посреди кухни. Изабелла подняла на нее взгляд.

– Ты утром в зеркало заглядывала?

– Да, а что? – Алена инстинктивно подняла руку к лицу – неужели она плохо умылась?

– Тебе понравилось то, что ты там увидела? – сложив руки на груди, поинтересовалась Изабелла.

– Я… Я об этом не думала, – чистосердечно призналась Алена, внезапно заливаясь краской.

– Заметно. Ты не должна выходить к столу, если тебе не нравится собственное отражение в зеркале.

– Я вообще не «выхожу к столу», – не удержалась Алена. – Я работаю, между прочим, поэтому утром просто перехватываю бутерброд. Или вообще не ем.

– Сочувствую, – вздохнула Изабелла. – Время всегда можно найти. Встань раньше, ляг раньше, но сделай так, чтобы первое же твое действие утром приносило удовольствие.

– А вы так и живете? – не удержалась Алена.

– Именно. Мне нравится, когда я хорошо выгляжу. Мне нравится есть за красиво накрытым столом. Мне нравится потратить чуть больше времени и вместо яичницы с обгоревшими краями подать себе на завтрак яйца в кокотнице. Я не блогер. Я просто женщина, которая любит себя.

– Заметно, – невольно вырвалось у Алены, и она сразу же прикусила язык. Сейчас разозлит эту странную самовлюбленную женщину, абсолютно оторванную от реальности, и та вообще выгонит ее из дома.

– Это хорошо, что заметно, – реплика Алены ничуть не обидела Изабеллу. – Садись. Мы позавтракаем как нормальные люди, а потом поговорим.

Яйца в кокотнице Алена пробовала впервые в жизни и наслаждалась каждым кусочком. Как и свежим хлебом с солоноватым маслом, апельсиновым соком и ароматным кофе. Она постоянно принюхивалась к тонкому аромату, витавшему в кухне, – что-то вишневое с легкой, почти невесомой каплей ванили. Конечно же, это свечи, которые были и на кухне. Изабелла даже зажгла одну на столе, за которым они завтракали. Алена, в чьей жизни свечи присутствовали только на тортах в день рождения, не могла вместить в себя эту реальность. В этом всем надо родиться, как и с такой любовью к себе. Интересно, кем были родители Изабеллы, воспитавшие из нее принцессу? Ей вдруг неожиданно захотелось о них узнать, ведь это и ее родственники, в конце концов. Но задавать вопросы она не решилась. Вдруг Изабелла решит, что она навязывается ей во внучки?