Вспомнив, что Изабелла упоминала о косметических средствах, которыми Алена может воспользоваться, девушка огляделась по сторонам, но не заметила никакой косметики. Чувствуя себя полной идиоткой, она даже заглянула под ванную, но ничего там не обнаружила. Затем перевела взгляд на зеркало. А что, если?..

Алена подошла к огромному запотевшему зеркалу и провела по нему рукой. Из пара и тумана на нее смотрела худенькая девушка с длинными русыми волосами, которые стекали по плечам словно шелк. Как жаль, что их все время приходится заплетать в косу, потому что они слишком тонкие и моментально путаются. Светлые наивные глаза, прозрачная розовая кожа. Высокие скулы, в меру пухлые губы. Милая, но особо ничем не примечательная. И уж точно не чета Изабелле. Алена не была сногсшибательной красавицей, но втайне она считала свою внешность «модельной». Одно из тех лиц, на которых можно нарисовать что угодно. Что, в общем-то, ничего ей не давало. Косметикой Алена не пользовалась.

Она заглянула между зеркалом и стеной и вдруг обнаружила, что зеркало служит дверцей. Осторожно потянув зеркало на себя, Алена открыла приличных размеров холодильник, и у нее зарябило в глазах от количества пузырьков, баночек, спреев, гелей, патчей, масок и приборов, чье назначение она не смогла определить. Названия, по большей части, ничего ей не говорили. Глаз зацепился за парочку известных люксовых брендов, но, судя по тому, что они были задвинуты далеко, к любимым они не относились. Изабелла явно отдавала предпочтение серии пронзительно-синего цвета с серебристой отделкой.

Впрочем, косметика Алену мало интересовала. Осторожно взяв немного крема из одной из баночек и быстро намазав его на лицо, она закрыла дверцу и вышла из ванной. Надо добраться до чемодана и переодеться.

Комната, в которой ее разместила Изабелла Максимовна, была воплотившейся девичьей мечтой. Идеальный баланс розового и серого, без приторности и сладости, но с нежностью и хрупкостью. Мебель явно сделана на заказ, на полу пушистый серый ковер.

К моменту, когда Алена зашла в комнату, вся ее одежда уже была развешана в шкафу и разложена в комоде. Внезапно девушку обдало жаром – неужели Изабелла видела ее скромное белье и одежду, которую она периодически сама перешивала и чинила? Алена вдруг отчетливо поняла, что не хочет казаться в глазах Изабеллы Максимовны бедной родственницей. Ей показалось, что так она предает маму, которая сбежала из этого богатого дома, чтобы построить собственную, лучшую жизнь, но ей это не удалось. Интересно, эта комната была маминой?

Алена огляделась по сторонам, но ничего, что намекало бы на прошлую хозяйку, не обнаружила. Никаких фотографий. На стенах несколько картин, пейзажи на тему рассветов – на холстах преобладали алые, охровые и размытые молочные оттенки рассветного летнего утра. Больше ничего.

На постели Алена обнаружила новенькую шелковую пижаму нежно-розового цвета. Девушка решительно отодвинула ее в сторону – хватит того, что она унижается, прося о помощи эту женщину, – подарки она принимать не намерена. Прошло то время, когда бабушка могла баловать внучку. Изабелла свою возможность упустила.

Алена натянула собственную хлопковую футболку и шорты и нырнула в постель. Девушка думала отдохнуть пару часов, чтобы в голове немного прояснилось, но усталость уволокла ее в черную дыру, из которой она смогла вынырнуть лишь на следующее утро.

Проснулась она от запахов, которые с трудом могла определить. Что-то невообразимо аппетитное и сложное. Чувствуя себя отдохнувшей и готовой к встрече с монстром, Алена нырнула в ванную, быстро умылась и переплела волосы в свежую косу. А затем направилась на кухню, где стол уже был накрыт к завтраку.