Александрида. Колдун Алекс Динго

© Алекс Динго, 2020

ISBN 978-5-0051-4706-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Алекс Динго

Утреннее небо золотисто – розовое расплылось над городом и над всеми чудными окрестностями города Брянска. Светило таилось, словно под одеялом. Но уже начинало озарять округу. И походило на лампу, которая долго разгоралась. Вдали рождались замысловатые облака. Они незаметно плыли, как в море корабли. Ветерок чуть поддувал. Далеко виднелся чудный Брянский кремль. Его купола отливались, как будто золотом. Круг замыкал тёмный, еловый лес. Ширились бескрайние просторы. В крутом русле маячила дикая речка. Высоко в небе тянулась белая трасса авиалайнера. Он строго придерживался своего маршрута.

Окраина города пребывала в тиши. Витая, грунтовая дорога тянулась далеко и круто поворачивала на поворотах. В ряд стояли весьма дорогие бунгало, особняки, пентхайсы и виллы. Здесь же имелись невысокие домики зажиточных тружеников. Все дома разделяли культурные участки и заборы. Где – то границы владений помечались высокими, каменными стенами. Казалось, они скрывают истинные дворцы вельмож.

Повеял лёгкий ветерок. Утреннюю безмятежность и тишину сотряс петушиный ор. Его поддержали куры. Где – то неподалёку заголосил мелодично большой пёс-сенбернар Мишутка. Решил пополнить квартет своим звонким голосом. И получилось красиво. А дирижёр всего ансамбля лежал на отлогой крыше сарая. Мурзик развалился во всю длину. И лениво осматривал территорию. По узкой дороге живо катился небольшой трактор. Его кабину слегка качало. Мотор ревел неровно. За рулём восседал Денис Кукин. На нём костюм от иголочки. На бардачке букет полевых цветов. В зеркале заднего вида отразился безмятежный, улыбчивый лик. Казалось, парень всегда улыбался. Глаза сияли синими, озёрными далями. Чем – то он походил на копчёного карася, фаршированного лимонами и брусникой. Но от него самого исходили другие ароматы. Тут тебе и запах бензина с моторным маслом, и керосин, и аромат тройного одеколона за пятьдесят рублей флакончик. Его уже как десять минут ждала пышка Валя Великова на сеновале, с которой он договорился о любовном свидании по телефону. В кармане мятого пиджака парень держал мини-шкатулку, где лежало брачное кольцо – подарок. Но всё же его посещали смутные сомнения. Он очень деликатно и тонко обдумывал свою помолвку и женитьбу. Потому как ужиливался уже три раза. Кассирша Тоня его чуть не придавила его своей массой, когда те находились в жарких ласках. Мила краса – длинная коса занималась боксом. И как – то врезала пареньку апперкот случайно. Люда – студентка кооперативного техникума страдала манией преследования и слыла ярой мазохистской. Наручники, плётки и ошейники с кандалами ей даже не снились. Имелось что покруче. Её лицо, как у индийской жрицы. И сила в тонких руках дюжая. Пареньку доставалось с лихвою, после интимных встреч. И он решил даже утопить сим-карту. Но жиденькая студентка Люда всё равно преследовала мачо, который ей очень полюбился. И тогда Казанова изменил свою внешность. Стал носить парик и усы приклеивал. Люди исчезла из его жизни.

Веял лёгкий ветерок. Вдали плавно тянулись бело-золотые облака. Солнечные, тонкие лучи игрались не по-детски. Они прокатились по бревенчатым, золотистым стенам особняка. И ударили смачно в оконную решётку. Стёкла широкие и просторные озарились дневным сиянием. Лучи проникли внутрь свободного помещения. Неплотно задёрнутые занавески цвета луны позволяли вольничать. Белый «зайка» пробежался по полу. Затем поднялся по стенке, где красовался большой плакат, на котором рисовалась российская фигуристка Александра Русова во всей красе. На ней сидело плотно розовое платье в мексиканском стиле. Лицо пестрило макияжем. Она исполняла зажигательный танец. Фотограф из Канады Майкл О Ши поймал на свою мощную фотокамеру малышку в пикантной и чудной позе. Она как раз подлетела надо льдом. Она находилась в вертикальном положении. И, казалось, кружила дико. Словно летела, а не каталась. Но на ногах красовались отменные золотые коньки. И лезвия сияли, отражая всю броскую реальность.

В чуть приоткрытую форточку влетел свежий ветерок. Он всколыхнул занавески. В большой комнате царил полный беспорядок. Но во всём виднелось целомудрие. Возле стены стояли широкие шкафчики. А один шкаф лежал на боку. Казалось, его кто – то недавно оседлал, как жеребца. На полках стояли кубки и лежали медали чемпионки разных достоинств. Большой, золотой кубок, похожий на чашу стоял на полу. В нём имелся лёгкий лимонадный напиток. Во влаге плавал ночной мотылёк. Он жаждал выбраться из западни. На большом гвоздике за шнурки зацеплялись бежевые коньки. Казалось, их только вчера купили в магазине. Лезвия сияли, словно истинное серебро. И тут отражалась реальность, как в зеркале. Большую площадь занимали плюшевые медвежата. А один и вовсе занял место на широкой кровати, как потенциальный ухажёр фигуристки. Он лежал на боку. И, казалось, хотел обнять и поцеловать избранницу. Но не хватало смелости. Его бурая мордочка имела смешной вид. В глазах витало лёгкое смущение.

На полу лежала разноцветная мишура и конфетти из хлопушек. На полу лежало несколько раскрытых книжек по кулинарии. Одни из них открывала страницу, где подробно описывалось приготовление коктейля Молотова. Тут же стояли и фужеры. На одном овальном подносе имелись всякие приправы и эмульсии в баночках. На другой круглом подносе располагался фруктовый микс, – виноградные веточки с ягодой, дольки яблока, лимона, банана, апельсина, мандарина. Как – то странно рассыпалась сахарная пудра. Она покрывала все угощения и книги. Тонкий след тянулся по полу от шкафа до кровати. А ещё он выходил за переделы комнаты и терялся за чуть приоткрытой дверью. Причём следы чьих – то тонких, небольших пяток чётко отразила сама пудра. Тянуло в воздухе пряностями, ванилью, ароматом фруктовой лозы, тёртым шоколадом и салатом оливье. Казалось, его забыли на подоконнике в небольшой стеклянной чаше. И теперь он забродил. И дал вкусный сок. Возле кровати стояла большая бутылка шампанского. Напиток игривый имелся только на донышке. Он отдавал чудным блеском. На розовой перине возлегала сама чемпионка Александра Русова. Она чутко сопела, укрываясь атласным одеялом, на котором мило плавали золотые рубки и осьминоги в коралловой долине. Рисунок просто завораживал. Из-под одеяла выглядывали изнеженные пяточки Саши. И на них красовалась сладкая розовая пудра. Девушка, нежась в кровати, чуть пошевелила руками. Но всё же ещё дремала глубоким сном. Она чуть дёрнула алыми губками. На мышином носике имелись след всё той же пудры. Волосы длинные, русые и густые смотрели в разные стороны. Саша чуть пошевелилась. И чутко вздохнула. Казалось, она видит сладкие сновидения. Левую руку свесила до пола. А своей правой рукой обняла машинально медвежонка, который просто жаждал любви. Глаза тёмные сияли. И сердечко его прямо билось на взрыв. Он смотрел прямо на лицо своей избранницы.

– Куда ты пошёл… Стой… Ладно… Не дури… А то по морде дам… Глупо…, – во сне сказала Саша.

На первом этаже большого дома комнаты озарились яркими лучами светила. Тихонько тикали настенные часы в просторной кухне. Там на кухонном столе восседала кошка Хлоя. Шерсть гладкая, мышиная блестела. Глаза цвета бриллиантов сияли, как у совы в лунной ночи. Кошка быстро лакомилась сметаной из банки. И морда всю себе замазала. На полу лежали фантики и разноцветные, круглые бумажки от хлопушек. Всё пространство утопало в конфетти. Кругом висели блёсточки и бумажные гирлянды. Казалось, здесь недавно кто – то мило и бурно провёл вечеринку, где билась посуда, кувыркалась мебель и проходили ралли на электросамокате. За входной дверью послышался шум. Мелькнула тень.

– Ввввввооооуууу, – дико завыл питомец.

Стекло на дверке озарилось дневным светом. В небольшое, специальное отверстие мигом заскочил средних размеров упитанный пёс – хаски по кличке Джек. Он имел чудную гладкую шерсть цвета тёмно-серебристо-белого. Глаза немного шальные с голубоватым оттенком блеснули. В нем, несомненно, жила капля волка. Зверь повёл мокрым, вытянутым носом. Казалось, он отбился от своей стаи. И просто заглянул в дом ради интереса. Мощные лапы имели заметные когти. Те чудно стучали о гладкий паркет. Пёс зажимал в пасти свою любимую резиновую игрушку в виде кренделя. Она забавно пищала, как утёнок. Если нажать посильнее. И сейчас воздух сотрясся диким писком. Джек лихо забежал в гостиную. И быстро закружил возле широкого, цвета светло – кофейного дивана. Он лихо запрыгнул на него. И немного потоптался на подушке. Сам красиво вытянулся. Его нюх обострился. Розовый язык повис на влажной губе. Глаза голубые блеснули.

– Вввввоооуууу, – тихо завыл пёс, держа в пасти свою игрушку.

Джек навострил треугольные уши. Его симпатичная морда слегка оскалилась. Даже больше улыбнулась. Он живо соскочил с дивана. И слегка засеменил по паркету. Когти тихо бились об красное дерево. В его слюнявой пасти тонко запищала резиновая игрушка. Пёс Джек стремглав побежал вперёд по томному коридору. И живо запрыгнул на резную, деревянную лестницу, которая вела на второй этаж. На нижней ступеньке стояла пустая бутылка шампанского, которая здесь поселилась после горячей вечеринки. Пёс Джек остановился на верхней площадке. Он чутко принюхался. И тут же выпусти из пасти свою игрушку. Он унюхал кусочек ароматного, кремового, розового торта на стеклянном блюдце. Тот имел несколько больших откусов с разных сторон. Питомец не церемонился. Он разом заглотил весь кусочек. И тут же проглотил угощение. И решил вылизать блюдце. То поехало по полу и упало вниз. Брякнуло глухо об деревянный пол. Но не разбилось. Просто покатилось немного и завалилось, как полагается. Пёс Джек лихо облизнулся. Он сейчас походил на юбиляра, который обожал сладкое. Он вновь облизнулся. И живо взял в пасть свою любимую игрушку. Он лихо продвинулся по гладкому паркету коридора. И шёл верно к своей любимой хозяйке. Джек ловко прижался к полу стеклянной двери. Он живо замахал передней, когтистой лапой. И вход приоткрылся. Питомец мигом ворвался в спальную комнату. Он резко засеменил. И живо запрыгнул на кровать. Он чуть завертелся. И уткнул свой влажный нос в лицо девушки.