– Интересная история, – протянул Лёнька.

– На самом деле, нет, – покачал головой Скворцов. – Так часто бывает, что при государе возвышаются слуги, сумевшие в тяжёлую минуту хорошо выбрить его величество, или коня подвести, или ещё что-то такое вроде бы мелкое, но такое необходимое сделать. Да что далеко ходить, когда граф Кутайсов Иван Павлович всего лишь в деревню отослан.

– Да, чудны дела твои, Господи, – пробормотал Лёнька и добавил вполголоса. – А вот, не пришли бы вы, как обычно, приглашение отклонив, здесь было бы куда веселее. Адъютантов-то своих его величество, похоже, с собой забрал. Ну а вас я раньше на подобных вечерах не видел.

– Я здесь больше по приказу его величества, чем по личной прихоти. – Илья повернулся к Крюкову. – Графиня Самойлова сегодня чудо как хороша, – заметил он довольно равнодушно.

– И всё же здесь сегодня скучно. А всё из-за вас, господин Скворцов, – Лёнька поклонился хозяйке сегодняшнего вечера Екатерине Самойловой, и получил лёгкий благосклонный кивок в ответ. – Уж у графини вечера обычно очень, хм, живо проходят.

– Ничего, не переживайте, я скоро уйду, и гости вздохнут с облегчением, – хмыкнул Илья. – Могу я поинтересоваться, что вы пытаетесь найти на этих приёмах? Кроме заговоров, естественно.

– Как бы это ни прозвучало странно, но я учусь, – ответил ему Лёнька. – Оказалось, что я знаю слишком мало на самом деле. Но, когда я, хм, работал в немецких герцогствах, у меня и задачи стояли иные, чем сейчас.

– Сейчас вам не нужно будет быстро уносить ноги, наоборот, оставаться в обществе подольше, чтобы не навлечь на себя подозрения, – Илья смотрел на Крюкова прямо, не отводя взгляда.

Лёнька внезапно понял, что с этим секретарём императора ему общаться проще, чем с кем бы то ни было. Потому что бывший лакей его понимает. Такое чувство у него появилось лишь однажды с тех пор, как его взяли люди Макарова. Когда его привели на первый допрос, и он увидел Александра, то ему тоже, грешным делом, показалось, что император знает, о чём говорит. И что он тоже понимает его, марвихера Лёньку – графа. Александр тогда ещё не ушёл, а он, Лёнька, уже знал, что согласится на безумную идею Макарова. Просто, чтобы доказать императору, что тот насчёт него ошибается.

– Ну надо же, Мария Антоновна Нарышкина здесь, вот бы послушать, о чём она рассказывает своим почитателям. Может быть, мне и не придётся… – пробормотал Илья и замолчал, не договорив фразу до конца.

Лёнька проследил за взглядом секретаря, и, что-то прикинув, кивнул ему в сторону Нарышкиной, вокруг которой собралась самая большая группа на этом вечере.

– Идёмте, господин Скворцов. Самый лучший способ послушать, о чём так эмоционально говорит дама, – это выразить ей своё самое искреннее восхищение. – Быстро проговорил Крюков, отходя от колонны, которую в этот вечер подпирал.

– Постойте, – Илья его остановил, тронув за рукав. – Его величество прислал гонца с сообщением. Мне приказано вам передать, что скоро вы покинете столицу.

– Я знаю. Александр Семёнович мне говорил и даже представил бравого капитана, который составит мне компанию, – на этот раз Лёнька усмехнулся довольно иронично.

– Нет-нет, – Скворцов покачал головой. – Если я правильно понял, планы немного поменялись. Вы поедете в Баденское герцогство вместе с Александром Красновым, адъютантом его величества.

– Зачем? – Лёнька внезапно почувствовал, что у него вспотели руки.

– Я не знаю, – Скворцов покачал головой. – Полагаю, Краснов вам всё объяснит. Ну а теперь мы можем выразить своё глубочайшее почтение и восхищение Марии Антоновне, – и Илья первым направился к Нарышкиной. Лёнька же ругнулся сквозь зубы так, чтобы его никто не услышал, и быстро нагнал Скворцова. Ему и самому было любопытно послушать, что же привело признанную красавицу в такое негодование, в коем она сейчас пребывала.