Бабка Устинья, набожная, всегда в свежей юбке и чистом переднике, слыла на селе лучшей стряпухой. Никто вкуснее её не готовил. Саша подолгу мог наблюдать, как она месит тесто, обмахнув помазком, обмакнутым в яичный желток, ставит в печь белые от муки караваи и пироги, а выходят они пышными да румяными.

К пяти годам внук начал выравниваться. Но ещё долго каждый шаг, каждое движение отзывались болью в сердце. К ней невозможно было привыкнуть. Два-три быстрых шага – и Саша начинал задыхаться. Порой от досады душили слёзы. Так хотелось играть с ребятами, не отставать! Может быть, именно это жгучее желание не отставать и сделало мальчика здоровым.

В пять с половиной лет – новое несчастье.

В тот день в доме готовили щёлок, чтобы им мыть голову. Варили кипяток, засыпав туда золы – ключом кипело. Бабушка только-только сняла с очага огромный чан. В это время двоюродный братишка взялся отнимать у Саши мячик – в пылу борьбы Саша не заметил, как очутился возле чана, упал в него задом. Бабушка сразу выдернула внука. Но ожог – не просто водой, а щёлоком – был очень сильный.

Фельдшер посоветовала смазывать ожог барсучьим салом. Соседи принесли сало, мама осторожно, едва касаясь гусиным пёрышком, смазывала спину. Но мальчику становилось хуже. Мать попробовала сало – солёное! Отец на руках отнёс сына в больницу.

Ровно год пролежал Саша в сельской амбулатории, что стояла на горке, чуть в стороне от центра села. Врач назначил уколы пенициллина – по тем временам это было новейшее, эффективнейшее лекарство.

Бабушка Устинья

Мать с отцом навещали его не каждый день: работа, домашнее хозяйство отнимали много времени.

Выхаживала Сашу бабушка Устинья. Особенно болезненными были перевязки. Боль, словно молния, высвечивала окружающее, врезалась его в память. Приходя в себя, он видел, что бабушка сидит возле его кровати на табуретке. Порой она так и засыпала – сидя. Когда приходила медсестра со шприцем (кололи три раза в день), мальчик сползал на пол и, обхватив бабушку ниже колен, терпел, вжавшись худеньким ребячьим телом. Когда медсестра закрывала за собой дверь, бабушка легко поднимала мальчика – весил он всего пятнадцать килограммов, укладывала на кровать.

Ученик 4-го класса Уйской школы Саша Тихонов с другом Валерой Фоминым

Саша медленно шёл на поправку. Его ровесники катались на санках, гоняли мяч, удили в Уе рыбу, а он всё сидел у больничного окошка.

После рождения Саши в семье один за другим родились ещё три сына – Сергей, Владимир, Виктор.

Когда же Саша вновь оказался дома, ему сразу пришлось на правах старшего сына участвовать во всех крестьянских заботах. Отец учительствовал, вёл в Уйской школе физкультуру и военную подготовку. Мама служила бухгалтером. Но зарплаты были слишком малы, и Тихоновы, как все сельчане, держали корову, овец. Саша особенно любил маленьких ягнят, они казались ему такими же беспомощными, каким он был сам во время болезни, хотелось им помочь.

Мужчины села вместе косили сено. Иван Григорьевич рассказывал про сына:

«Очень любил Саша косить. Пристрастился косить он ещё в третьем классе. Смастерил я маленькую косу, чтобы ему легче было управляться. Становился всегда за мною в ряд. Старался не отставать. Характер уже тогда вырабатывался: никогда не признается, что устал, измотался вконец. Конечно, надолго его не хватало. Бывало, час, другой работаем, потом оглянусь – нету Сани. Вернусь назад. Может, думаю, случилось что-то? Смотрю, спит бедняжка, свалившись прямо в покосе. Накрою его чем-нибудь, чтобы пауты не тревожили, и уж не бужу, пока сам не проснётся. Очень уж слабенький он был в детстве, но в работе был упрямый, злой»