Пока Александр бродил по окраине Персидского царства, Дарий собрал невиданное для античного мира войско. (Времени на это хватала: битва при Гранике состоялась в мае 334 г., а в Киликию Александр вошел в сентябре 333 г. Удивительно, но Александр больше года бродил по Персии, а со стороны Дария не было никакой попытки остановить зарвавшегося наглеца с немногочисленным, в общем‑то, войском.)

Арриан определяет численность войска Дария в 600 тысяч воинов. У Вавилона на равнинах Месопотамии собрались армии десятков народов, проживавших на просторах от Средиземного до Каспийского моря. По сведениям Курция Руфа только персов было 100 тысяч, из них 30 тысяч всадников, мидийцев ― 10 тысяч всадников и 50 тысяч пехотинцев. Здесь были армяне и барканцы, гирканцы и дербики; кроме множества неизвестных древним историкам племен, на стороне Дария сражалось 30 тысяч греческих наемников.

Менее всего у Дария ощущался недостаток в количестве солдат, немудрено и возгордиться взирая на бесконечное людское море. Однако нашелся человек, не ставший повторять дифирамбы придворных льстецов и не разделявший радужные надежды царя. Дарий «обратился к афинянину Харидему, опытному в военном деле и ненавидевшему Александра за свое изгнание из Афин по его приказу, и стал расспрашивать, не считает ли он его достаточно сильным, чтобы раздавить врага. Но Харидем, забывший о своем положении и гордости царя, ответил:

«Ты, может быть, не захочешь выслушать правду, но если не теперь, то в другой раз я не смогу уже ее высказать. Эта столь вооруженная армия, состоящая из стольких народов со всего Востока, оторванная от своих очагов, может внушить страх своим соседям: она сверкает золотом и пурпуром, поражает богатством вооружения, которое невозможно представить себе, не увидев собственными глазами. Македонское же войско, дикое и без внешнего блеска, прикрывает щитами и копьями неподвижный строй и сомкнутые ряды крепких воинов. Этот прочный строй пехоты они называют фалангой: в ней воин стоит к воину, оружие одного находит на оружие другого. Фаланга обучена по первому же знаку идти за знаменами, сохраняя ряды. Солдаты исполняют все, что им приказывают: сопротивляются, окружают, переходят на фланги; менять ход сражения они умеют не хуже полководцев. И не думай, что их влечет жажда золота и серебра: эта дисциплина до сих пор крепка, ибо создана бедностью: постелью уставшим служит земля, еды им достаточно той, которую они раздобудут; а время их сна ― неполная ночь. А фессалийскую, акарнанскую и этолийскую конницу ― эти непобедимые в сражении отряды, разве отразят пращи и обожженные на огне копья? Тебе нужны равноценные им силы: ищи их для себя в той земле, которая их породила, пошли твое золото и серебро для найма солдат», ― такую оценку македонскому войску дал Курций Руф устами Харидема.

Правда дорого обошлась смелому греку.

«Дарий по характеру был мягким и отзывчивым, но счастье часто портило его податливую натуру. И вот, не снеся правды, он приказал увести на казнь преданного ему гостя, давшего столь полезный совет. Грек, не забывший и тогда о своем свободном происхождении, сказал:

«Уже готов мститель за мою смерть, за пренебрежение моим советом тебя накажет тот, против которого я предостерегал тебя. А ты, будучи самовластным царем, так быстро изменился, что послужишь потомкам примером того, как люди ослепленные удачей, забывают о своей природе».

Войско Дария больше походило на огромное праздничное шествие. «Походный строй был таков, ― описывает Курций Руф процесс выступления персидского войска на решающий бой. ― Впереди на серебряных алтарях несли огонь, который у персов считается вечным и священным. Маги пели древние гимны. За ними следовали 365 одетых в пурпурные плащи юношей, по числу дней в году. Затем белые кони везли колесницу, посвященную Юпитеру, за ней следовал конь огромного роста, называемый конем Солнца. Золотые ветви и белые одеяния украшали правящих конями. Недалеко от них находилось 10 колесниц, обильно украшенных золотом и серебром…