Вышибала-верзила, под чьим настойчивым наблюдением они находились, так же покинул свое место рядом с ними, оставляя их на дворе одних. Синяя ночь освещалась оставленным факелом, да и оставшись вчетвером, они себя чувствовали не совсем одни.

– Ну его туда же, эту сосаловку! – прервал установившееся между ними молчание сеньор Метроне.

– Кругом обсосала, – согласился Педро.

Поселиться в харчевне была не их выдумка и оба они были настроены решительно против нее. Их пугало само пребывание их коней в конюшнях, в которых как смерть гулял сап, уже скосивший самого молодого и лучшего коня, и они старались отвести своих, даже подальше от ворот конюшенки, чтобы даже и духом от нее к ним не тянуло… поближе к дороге.

Общее их мнение было поскорее покинуть это недоброе злосчастное место, кое вызывало в них сейчас тревогу. И Метроне, и Педро таскали из конюшни сбруи своих коней с тем непоколебимым упорством, которое внушает страх.

Виттили так же подпав под общий настрой уехать, вынес свое седло, принявшись за взнуздание своей уцелевшей лошадки, которая теперь радовала его несказанно больше, чем прежде. В сущности в этот день он ничего не потерял, не как подумал в истерике что всё что пришло, так и ушло. Он вполне остался при своём и проигранные деньги всё равно бы от него ушли, эти бы сычи не дали бы спокойно их употребить. Занимаясь подпругами Виллили с усмешкой обратил внимание на растерянно стоявшего посреди двора унылого Альбертика с седлом под мышкой и свешивающейся от него оснасткой, лежащей на самой земле.

– Все, Альбертик, теперь домой лучше не возвращайся. Деньги проиграны, конь потерян, над романом со служанкой потешаются.

На Виттили живейшее и негодующее свое внимание обратил въедливо нахмурившийся Педро:

– А ты, братец, как я погляжу кроме того, что придурок, еще и большой мерзавец! Довел не только его, но и всех нас до безденежья, а теперь насмехаешься?

– Кто насмехается? Кто его на Клементину вывел? Я договорю ему суровую правду.

– Вот и давай, сосаловка была твоя идея, деньги, коня Альбертика мы потеряли благодаря тебе. Так-то напяль пожалуйста на свою лошаденку два седла.

Видя, что Виттили готов приняться возражать, заткнул ему рот угрозой.

– Приступай! Не то я подойду и одно из седел напялю тебе на спину!

Виттили ничего не сказав, продолжил взнуздывать свою лошадку, передвинув однако седелку поближе к гриве. Потом через некоторое время снова обратился к Альбертику.

– Не грусти, Альбертик, мне бы твои заботы…

– Да мои! Как мне теперь быть? – опять ноюще выговорил он и не дождавшись ответа от одного, дождался от другого. Педро:

– А как Бог рассудит, так и быть.

– С нами тебе надо быть, только с нами, – ответил Метроне твердо, немного этим успокоив разволновавшегося.

Бросать Альбертика на дороге в харчевне, без денег было бы конечно полнейшим свинством, и глупостью при нынешнем их-то брошенном положении, когда им следовало лучше всего держаться вместе, и тем более с Альбертиком, ходячую ценность из себя, которую он представлял. Много стоило даже то, в чем он был одет, хотя и заметно погрязневшее за время на которое он был оставлен без присмотра, не говоря уже о том, какую стоимость могла дать собой являвшая его особа, по поводу чего у Метроне сразу возникла мысль на этот счёт. «Нет худа без добра» – гласит давняя проверенная мудрость. Коню всё равно уходить в своё стойло. А им хорошо, что лишне не позориться на требование корчевника об уплате предлагая расписаться с замороженными глазами, как у них было договорено заранее. Как видно остатки былого приличия ещё сохранились в лицах при должностях ещё находившихся по ощущению даже, ничего им обратного не было сказано. И они не стали поднимать вопрос возмещения понесённых убытков, тем более что не им оные предназначались и ни как бы сразу не коснулись, это бы вопрос решался через реальную владетельницу имуществом – тётю. Общий негласный установившийся настрой по умолчанию вообще был валить отсюда поскорей не задерживаясь около заразы и пользуясь причиной понесённых убытков потихоньку забрать свои вещички и быть таковыми, опустив вопрос об оплате за постой, раз такое дело.