Подул резкий, свистящий, разрывающий ветер такой силы, что затрещали деревья. Затем раздалось душераздирающее шипение.

Стоявшие впереди стражники рухнули на колени, схватившись за головы, лучники выронили луки – на ногах устоял только рыжий здоровяк, Дирни и капитан, но последний выглядел так, словно через минуту мог сойти с ума.

– Скорее, капитан! Мы должны выбираться отсюда! – Дирни рывком подхватил побелевшего командира.

– Аа-а-а! Как же… краси-и-иво…

– Что? При чём тут красиво! Нас через минуту… – парень хотел закончить, но тут он понял, что имел ввиду капитан.

Поляна изменилась до неузнаваемости. Она превратилась в сверкающую серебристую картину из удивительного сна – даже огромный труп зверски убитого лиогра благодаря неведомым силам стал напоминать лежащую статую из редчайшего синего мрамора.

По краям полянки ползали юркие золотистые змейки, вспыхивая ослепительными огнями. Казалось, ими руководил невидимый кукловод, который хотел завершить свою Картину, удивительный шедевр, но ему не хватало лишь несколько деталей – солдат и карлика для полного удовлетворения.

Дирни показалось, что он даже мог указать, где прятался этот манипулятор – в чаще, за поваленным дубом, похожим на срубленного гиганта, виднелось удобное место для обзора. Парень отлично разбирался в таких вещах.

– Мои-и краси-иивые… – провыл капитан и потянулся к ползущей рядом змейке будто ребёнок к любопытной и опасной игрушке.

Затем случилось невероятное.

Миа приблизилась к странной воронке и поняла, что совершенно не хочет в неё заходить. Вихрящийся провал шипел, словно клубок гигантских змей, искрился зловещими ядовито-зелёными огнями и рос на глазах, будто питаясь страхом девочки.

Мамочки! Что же мне теперь делать? Как же я вернусь домой к папе с мамой и Кышу, если вокруг творятся такие страсти?

Миа почувствовала, что слёзы покатились по щекам. Она стояла и обречённо смотрела, как к ней приближался вихрь, протягивая призрачные лапы. Длинные, словно ядовитые плети. Ноги девочки стали ватными, она поняла, что больше не сможет бороться.

– Прости меня, Кыш, – прошептала она и села в траву, уткнув голову в коленки, как делала раньше, играя в деревне. Пусть всё закончится скорее. Она подвела Ксано. Подвела маму с папой. И даже дядечку с добрыми сапфировыми глазами подвела, хотя он ей поверил, этот храбрый Учитель Ксано.

Ветер завыл ещё сильнее. Вдалеке показались очертания жутких фантомов, похожих на сверкающих акул. Они летели прямо по воздуху к девочке. А за ними медленно, будто существо из кошмарного сна, плыл невероятных размеров призрак, немного напоминающий кита – его плавники могли разрушить любую башню, а в полураскрытую пасть, это было заметно даже издалека, легко поместился бы Мельничный Холм, у которого Миа любила собираться с друзьями, чтобы послушать истории Ксано.

Она не смогла помочь друзьям. И за это её, Миа, проглотит эта великанская рыбина…

Росток коснулся её щеки усиком и нежно погладил.

– Хорошо хоть ты со мной, дружок, – всхлипнула девочка. – Но у меня больше нет сил.

Живое растение прижалось к ней, будто говоря: «Вспомни Ксано, глупышка, как он старался до конца и помог Учителю-мерцающему спасти саму Принцессу!»

– Я помню, – вздохнула Миа и поднялась. Стая жутких фантомов приближалась, теперь девочка уже видела кроваво-алые полосы на их плавниках и огромные зубы в жадных пастях. – И постараюсь сделать всё, чтобы Ксано не было стыдно за меня!

– А-ю-у-у-у-сь! – прозвучало откуда-то сверху.

– Что? – она повернула почти ничего не видящее от слёз лицо к вихрю.

И обомлела.

Воронка исчезла, испарились коварные фантомы, словно потеряв над девочкой власть после таких чистых и пронзительных слов веры, на которые способен только добрый ребёнок.