– В этот раз ты меня выслушаешь, отец, – твердо сказал Фин.

– Рассказывай, – заинтересованно сказал Нортон.

Фин заметил, что взгляд отца изменился в нем прослеживалась нотка уважения. Это придало ему еще больше уверенности, и он в вкратце пересказал все отцу. Тот внимательно выслушал не перебивая.

– Я уверен, что эта миссия не увенчается успехом, однако я тебе помогу с одним условием, – Нортон сделал паузу. Фин сглотнул, еще с детства он помнил, что после слов

«с одним условием» разговор хорошо не заканчивался, по крайней мере, для него. – После того, как вы ничего не найдете и вернетесь ни с чем, я переведу тебя в свои личные помощники и ты будешь мне помогать в лаборатории, а также ходить на малые советы академии и записывать все, о чем там говорят.

Фин поправил воротник, казалось, что он его душит, по спине полился холодный пот. Он десять лет уходил от этой участи и теперь нужно сделать выбор, оставить все, как есть, или рискнуть.

– Я согласен, – подумав немного, ответил Фин.

– Хорошо, я напишу сопроводительное письмо, не имеющее сроков, вы сможете находиться в походе, сколько нужно, жалование и место службы останется за вами. Я тебе скажу больше – я профинансирую это как научную экспедицию по поиску новых металлов, – подняв голову вверх, произнес отец голосом, присущим ему на публичных выступлениях.

– Отец… – радостным голосом сказал Фин и, не выдержав, обнял Нортона, тот обнял его в ответ.

– Будь осторожен, – прошептал отец на ухо сыну. Фин обнял его еще сильнее, сердце забилось быстрее, впервые после детства отец заключил его в свои объятия.

Вернувшись в лабораторию, Фин обнаружил, что девушка все еще там.

– Почему ты не у себя? – слегка подняв брови, спросил парень.

– Хотела тебя дождаться, – она вопросительно посмотрела ему прямо в глаза.

– Отец одобрил нашу затею, – «разумеется, с условиями», – подумал Фин про себя, но вслух говорить не стал, – он напишет сопроводительное письмо и оплатит путешествие.

– Как? Как тебе это удалось? – не поверив ушам, спросила Фрост.

– Я просто с ним поговорил, – коротко ответил Ламби, не вдаваясь в подробности.

«Я никогда не был в походе, на охоте, рыбалке или отдыхе в лесной чаще», – подумал Фин и понял, что он ничего не знает о походах.

Эмиля словно прочитала его мысли:

– Отец часто водил меня и братьев в походы, в Хурине много диких лесов, три дня в детстве казались вечностью, однако это были лучшие три дня, – зажмурив глаза, замечталась Эми. – Мы сами собирали походные сумки, готовили кушать в дорогу, – ностальгически продолжала она. – К счастью, сейчас есть люди, знающие о путешествиях и экспедициях все, за несколько золотых таргенов они хоть на край света тебя заведут, – улыбнулась девушка.

В дверь громко постучали. Эмилия вскочила со стула, ловким движением руки свернула карту и спрятала за пояс. Дверь открылась, на пороге стоял Нортон Ламби.

– Отец? – удивленно спросил Фин, не ожидая его увидеть.

Эмилия поприветствовала его, слегка поклонившись. Нортон сделал несколько шагов к сыну и протянул сверток пергамента. Белая, хорошо выжатая кожа, без желтых пятен и серых точек, оказалась мягкой и приятной на ощупь.

– Поедешь на площадь Агро, отдашь это письмо человеку по имени Зул, он будет заниматься организацией поездки, впрочем, в письме все написано, – сказал отец, отдавая сверток Фину. – Ах да, и возьмёшь мою карету, к площади далеко идти, – выходя за дверь, добавил Нортон.

Фин и Эми несколько секунд просто стояли в ступоре, ничего не говоря друг другу, таким Нортона Ламби они ещё не видели. Девушка пришла в себя первой, хлопнув приятеля по плечу. Фин засуетился, сжал письмо в руке и пошел быстрым шагом в то место, где должна находиться карета отца. Его ждали две красиво расчесанные, вымытые, гнедые кобылы, запряженные в упряжку с небольшой каретой ярко-белого цвета с узорчатыми дверьми и золотистым куполом на крыше у формы колбы. Поводырь, сидевший впереди кареты в темной одежде и цилиндрическим головным убором, поприветствовал сына Нортона Ламби, сняв головной убор, и поклонился.