– Вы с ума сошли? – Аля чуть не с кулаками набросилась на Карлсона, который лежал тут же в холодном киселе из воды, глины и вина. – Смотрите, куда идёте!

– Пардоньствую, – промямлил толстячок и опустил глаза. – Я очень неловок.

Виноватое лицо этого недотёпы заставил Алю смягчиться. Его зонт валялся в стороне, терзаемый порывами ветра, а шляпа напитывалась виноградными подтёками. Карлсон тяжело перекатился на спину, сел и ощупал бутылку под мышкой. Когда он убедился, что с ней всё в порядке, то его густые коричневые усы задрожали от радости.

Из-за дождя красные подтёки начали распространяться по земле, точно капилляры.

– У вас всё в порядке? Никто не ранен? – трое молодых ребят – два парня и девушка подошли к лежащим на земле.

– Нет, это просто вино разбилось, – сказала Аля и помотала головой на протянутую к ней руку. – Я вас испачкаю. Я лучше сама.

– Не бойтесь, королева, – цитировал Булгакова паренёк в косухе, который всё-таки взял Алю за локоть, чтобы помочь подняться, – кровь давно ушла в землю, и там, где она пролилась, уже давно растут … твою мать! Дашок, щемись! – с этими словами он бросил Алю, схватил за рукав свою подругу и попятил на себя.

Его предостережения были излишними. Грохот от рухнувших строительных лесов был, конечно, чудовищный, но всё, что могло нанести увечья: железные листы, тяжёлые балки и перекладины, всё это упало в метрах трёх от ребят.

– Славик, я говорила тебе, не цитировать Булгакова всуе? – орала на парня в косухе шокированная Даша.

– Ты неправильно используешь это выражение, – прижимая к себе разгневанную девушку, сказал довольный Слава.

– Даже в шаге от смерти ты остаёшься занудой, – отталкивала его Даша. – Ты понимаешь, что если бы мы не остановились помочь этим двум бухарикам, то нас бы убило шифером?

– Это не шифер…

– Ты опять? – сердилась Даша.

– Ну, да, ты читала, что у меня на толстовке написано? – Славик расстегнул косуху. Надпись на кофте гласила «The dushnila».

– Знаю я, что там у тебя, – девушка застёгивала ему куртку. – Пойдём отсюда, нехорошее тут место.

– Да, просто Купчага, – констатировал второй парень, который вообще не понял, что такого особенного произошло.

Они все трое поспешили подальше, оставляя позади Алю, которая в оцепенении уставилась на разбросанные строительные материалы и безмятежного Карлсона.

«А ведь они чертовски правы», – думала про себя Аля. – «Если бы не этот увалень, то я тоже оказалась бы там в момент «Ч». И кровавые подтёки были бы вовсе не от вина». Она содрогнулась от этой мысли. В последнее время на неё много всего навалилось. Особенно на неё давила блокировка карт и мамина болезнь. Но рухнувшие конструкции – это уже чересчур.

– Что я могу для вас сделать? – Карлсон подлетел к Але и попытался её почистить, но только ещё больше размазал грязь по куртке. Аля отпрыгнула от него, в ужасе, что он сейчас ещё чего-нибудь натворит.

– Нет, ничего не нужно, всё в порядке, – сказала она и быстро зашагала прочь.

В пакете всё ещё звенели осколки бутылки, но это уже было неважно. «Главное – добраться домой целой и невредимой. Хватит с меня на сегодня приключений», – думала Аля на ходу. Она практически бежала, уже не пытаясь укутаться. Ветер нещадно терзал её светлые локоны, а на одежде не было и пяди чистой или сухой ткани.

На секунду она остановилась и оглянулась. Карлсон стоял среди обломков, грустно глядя на разлитое вино. Ей стало немного его жаль, но холод и дождь не дали ей задержаться надолго, и со словами: «Чертовщина какая-то происходит» Аля помчалась домой.

К вечеру дождь прекратился, но небо было всё ещё затянуто. Ничего удивительного, ведь в ноябре в Питере звёзды ярче сияют на сцене, нежели на небе.