Сегодня во всём был не её день. Людей в вагоне осталось совсем немного, а на единственной полностью занятой скамейке красовался парень в жёлтой дутой куртке, на корню убивая Алины надежды на эклер с ванильным кремом. И, поскольку доставать телефон в метро она не любила, ей пришлось перевести взор на оставшихся в вагоне попутчиков, в попытке разглядеть в них хоть что-то запоминающееся.

Ей приглянулась молодая парочка, лет по девятнадцать, сидевшая друг напротив друга, они едва соприкасались носками массивных чёрных ботинок. Этот милый жест так не сочетался с их мрачной готической внешностью. Остальные показались Але непримечательными, и она вспомнила, про «волшебного петербуржца». «Интересно, на какой станции он выйдет? Выглядит, как будто живёт в самом центре, в коммуналке, громко слушает музыку шестидесятых на виниловых пластинках и бесит этим всех соседей. А может, он просто так катается? Без всякой цели? Он сегодня стильно оделся и решил всем это показать?» Она слегка улыбнулась этой мысли, опустила голову в шарф, чтобы никто этого не заметил, а когда подняла глаза, то увидела, что «волшебный» заходит в её вагон. Он степенно прошёл мимо неё и сел на места для пожилых.

Аля до того удивилась, что сильно зажмурила глаза секунд на пять, а открыв, взглянула прямо на него, не веря, что это действительно происходит. «Волшебный» поставил трость перед собой, держа её обеими руками. На его длинных костлявых пальцах было множество причудливых украшений. Одно кольцо изображало глаз с голубовато-мутным зрачком. На другом кровожадная змея кусала свой длинный хвост. Больше всего Але понравился тот перстень, золотые нити которого, витиевато переплетаясь образовывали форму дерева с раскидистыми ветвями.

Выглядел незнакомец хоть и чудаковато, но весьма опрятно. Его плащ был расстёгнут, и под ним виднелась изумительной белизны рубашка с накрахмаленным стоячим воротничком, из которого торчали нитки, выдавая бесчисленное количество стирок, которые ей довелось повидать на своём веку. На нём были чёрные брюки со стрелками, клетчатые носки и до блеска начищенные ботинки, в которых можно было угадать своё отражение.

Этот диковинный пассажир смотрел прямо перед собой, как будто в пространство, не замечая любопытных взглядов, устремлённых на него. И казалось, что он что-то видит в непроглядной тьме туннеля метро. Застывшее, испещрённое реками и каналами глубоких морщин лицо, вызывало в Але интерес, а пронзительный взгляд тёмно-карих, почти чёрных, глаз, и вовсе страх. Ей до ужаса хотелось протянуть руку и дотронуться до резного посоха. Почувствовать, какой он на ощупь.

Сделав над собой усилие, Аля, опустила голову, и принялась пересчитывать количество заклёпок на ботинках девушки-гота рядом с ней. Но потом не выдержала, снова подняла глаза на «волшебного» и поняла, что тот сморит прямо на неё. Его строгий, как у коршуна, взгляд пронзил её насквозь. Але казалось, что она глядит в сердце самой тьмы. Поэтому, едва нащупав поручень, она поднялась и, как только двери вагона распахнулись перед ней, решительно шагнула на платформу, хотя до нужной станции было ещё две остановки.

Выходя, она на всякий случай проверила, не пошёл ли он за ней. Но когда толпа схлынула, с облегчением обнаружила, что на платформе только несколько человек, и никто из них не волшебный. Она поругала себя, назвав паникёршей, но решила, что следующий состав придёт уже через две минуты, а вот заглядывать в глаза смерти не входило сегодня в её планы.

На своей остановке Аля тоже огляделась. Все были обычными. Ну, как обычными? Было много молодёжи с волосами всех оттенков пачки Скиттлс, человек в пиджаке, рубашке и спортивных штанах, две бабули в бахилах, парень с лицом, разрисованным камуфляжем. В общем, обычная публика питерского метро.