— Держи, — перед носом появляется кружка с пенкой и заинтересованный взгляд Родиона. — О чём думаешь?

— Что? В каком смысле?

— Ты будто исчезла на несколько минут. Слышала, что я сказал?

— Не-ет, — помотав головой, делаю самое невинное выражение лица, на которое способна.

— Поделишься?

— Зачем? — выпаливаю так быстро, будто лишняя секунда тишины меня прибьёт. — Почему ты не поцеловал меня?

— Ты замуж выходишь, — мгновенно хмурится мужчина, умею я испортить настроение.

— А два месяца назад?

Теперь тишина повисает со стороны Родиона. Да, пожалуй, сложно будет объяснить, что ему в прошлый раз помешало.

— Я так не могу, с незнакомым человеком, — усаживается напротив, а я, наконец, осматриваю кухню, а не только глаза собеседника.

Под тёмное дерево гарнитур, строгое оформление, никаких завитков. Стеклянные навесные шкафы с тёплой подсветкой. В эту комнату явно вложено больше сил, чем в спальню.

— Это женская отмазка, — делаю глоток обжигающего кофе. — Не находишь?

— А что, по-твоему, мужчины бездушные бабники, которые бегают за каждой юбкой?

— Да. Или я тебе не понравилась?

Щурится, молчит, пьёт свой кофе.

— Понравилась, но это не значит, что я тут же захотел тебя в постель затащить...

— Врёшь, — неожиданно для самой себя повышаю голос.

— У вас всё так плохо, что ты ищешь ласки у других мужчин? — отпивает небольшой глоток и отставляет кружку.

— Не твоего ума дела, — почти рычу. — В психоаналитика поиграть решил?

— Немного, — соглашается и продолжает пялиться.

— Спасибо за кофе. Я домой.

Встаю и, сдерживая слёзы, которые внезапно решили меня посетить, топаю в коридор.

Хватает за плечо и разворачивает к себе:

— Прости, не хотел тебя обидеть.

Поднимаю глаза, взгляд у Родиона и впрямь виноватый.

— Ты странный, — бурчу.

— Меня просто не прельщает идея, что после моей постели ты пойдёшь в его, — с ноткой укора говорит мужчина.

А мне нечего ответить. Меня такая перспектива тоже не воодушевляет. А вот организму моему, похоже, плевать на выводы разума, потому что пряный аромат его парфюма не просто будоражит — возбуждает желание, да такое — внутри всё ноет, требуя ощутить вкус его губ.

Чувствую себя похотливой самкой бабуина. Что со мной не так? Этот мужчина даже не в моём вкусе. Или в моём, но я не знала об этом, просто потому что всю сознательную жизнь провела с Виталиком и не смотрела на других парней?

— Два месяца там не была и не тороплюсь, — выпаливаю и нагло смотрю на обескураженного Родиона.

Он молча делает шаг в мою сторону, а я...

Что я творю? Как от огня отпрыгиваю и даже вскрикиваю.

— Разберись в своих отношениях, — строго говорит. — Меня можешь не бояться. Я уже сказал, что ничего не будет.

— Да ты просто боишься, — снова подначиваю.

Вроде трезвая, ну почти, один фужер шампанского на приёме выпила. Зачем я это делаю? Как я дошла до такого?

Замираю на секунду, Родион хватает за талию и впечатывает меня в стену, зажимая, не позволяя вдохнуть. Его губы зависают в паре миллиметров от моих, ощущаю его горячее дыхание, охваченное крепким кофе в сочетании с пряным ароматом духов — это смертный приговор для моей силы воли.

Смотрю в чёрные глаза на бледном лице и даже не думаю вырываться или препятствовать. Мне нравится моё положение. Как-то подруга говорила, что все женщины хотят чего-то подобного.

Я же не верила ей и считала всё это пьяными бреднями. А сейчас понимаю, что сухое бельё мне может пригодиться...

​

***

Сколько помню, раньше с Виталиком у меня не было недостатка страсти в постели. Он всегда знал на что надавить, что сказать и как заставить меня пылать огнём. Но не теперь. С каждым годом наши отношения становились холоднее, а постель всё чаще пустовала и была скорее обузой и обязательством, чем желанием.