Официант, принёсший наш заказ, даже не подозревает, как сильно мне нужны эти несколько минут, чтобы подумать над предложением. Кубики и правда безобидные — самое страшное — поцелуй в губы, хотя, если выпадет колено и поцелуй, будет куда более неловко. Но я в штанах...

— И где ты предлагаешь сыграть? — кажется, я только что дала ответ...

Родион усмехается, отодвигает тарелку и внимательно смотрит в мои глаза:

— Здесь.

— Издеваешься? — чуть не взрываюсь. — Здесь же люди.

— Хочешь ко мне? Ты же понимаешь, что там остановиться будет куда сложнее.

— Пожалуй, пусть будет здесь. Но пересядь, что ли, — указываю на место около себя. — Не так в глаза бросаться будет.

Родион спокойно подсаживается ко мне, а мне уже и кубики не нужны, чтобы понять, что остановиться будет сложно. Запах сладковатого табака и кедра дурманит и всё, о чём могу думать, что хочу уткнуться носом в его шею и вдыхать пьянящий аромат как можно дольше...

Какой же слабой на деле я оказалась — почти десять лет с одним мужчиной, а здесь появился другой, и меня просто понесло. Как такое возможно?

— Дамы вперёд, — в мою ладонь Родион вкладывает два прохладных кубика.

Сердце то замирает, то тарахтит, как неисправный мотор. Чувствую, уши горят, а щёки краснеют. И как это вообще будет выглядеть?

Но рука отправляет два куба в полёт на середину стола. Наблюдаю, как они ударяются друг об друга, о тарелку со стейком, а потом останавливаются.

— Укуси нос? — кажется, я поторопилась с переживанием о сексуальном подтексте игры, кроме припадка смеха, это сочетание не вызывает во мне более ничего.

Мужчина поворачивается ко мне лицом и немного наклоняется, позволяя укусить себя. Прочистив горло сухим «кхм-кхм» слегка кусаю за самый кончик прямой нос Родиона. Уровень неловкости просто зашкаливает, так что я быстро закрываю лицо ладонями и пытаюсь не смеяться.

— Моя очередь.

Делаю глубокий вдох и убираю руки под стол, ожидая своей участи.

— Ущипни глаза? — всё, вот теперь я не могу остановиться и смеюсь уже в голос. — Может, может, перекинешь?

— Хорошо. Это будет считаться за вторую попытку?

— Не знаю, — почему-то мне так захотелось, чтобы игра продолжалась. — Нет, наверное, просто сочетание несочетаемого...

Кажется, Родион по моему ответу тоже понял, что я не планирую останавливаться.

Кубики летят:

«Погладь. Щека», — успеваю прочесть, а прохладные пальцы касаются моей щеки и скользят по коже, заставляя повернуться к Родиону. Ползут через подбородок ко второй и обратно. Нежное, еле ощутимое прикосновение, немного щекотно, но и приятно. Приоткрываю рот, но сказать ничего не могу.

— И как долго нужно выполнять задание? — шепчет мне на ухо, ни на секунду не прекращая гладить моё лицо.

— Думаю, достаточно, — тяжело сглатываю, вот теперь игра не кажется столь безобидной.

Беру кубики и кидаю на середину стола.

«Лизни. Шея», — о, прям по запросу.

Двигаюсь чуть ближе к мужчине, а он слегка наклоняется ко мне. Прячусь за его лицом и медленно провожу кончиком языка по идеально гладкой коже от воротника рубашки до самого уха, ощущая горьковато-терпкий привкус парфюма.

— Они горькие, — усмехаюсь и делаю приличный глоток не менее горького кофе.

— Кто? — явно Родион сейчас не здесь, ибо совсем не торопится продолжить игру.

— Твои духи.

— Твои тоже.

Замираю, вспоминая его губы на своей шее. Мурашки покрывают кожу, будто я вдруг очутилась на сквозняке. Протягиваю кубики, намекая, что пора бы уже закончить этот бред.

— Даже и не думай это выполнять! — округляю глаза, увидев результат.

— Будет проблематично в этих условиях.

— Да это вообще нельзя, — разоряюсь на полупустой этаж, привлекая внимание нескольких посетителей.