– Ладно, Марина, ты ведь не раз справлялась с трудностями. Ты же ученица Азовского колледжа, – напомнила она себе, вспоминая уроки магии и защиты. – Нужно вспомнить всё, чему нас учили.

Она подошла к стеклянной двери и внимательно осмотрела её. Стекло было толстым, с мелкими трещинами, которые, казалось, не угрожали его целостности.

– Жаль, я не смогу применить магию воды, – задумалась она, сосредоточив взгляд на своих руках.

В темнице не было ни капли воды и она не могла использовать свои магические способности словно исчезли, будто их заблокировали.

– Проклятье… – прошептала она, ударив кулаком по двери, но тут же отдёрнула руку. Боль от удара вернула её к реальности.

Она отошла от двери и опустилась на одно колено, закрыв глаза.

– Подумай, Марина, – говорила она себе. – Ты всегда находила выход. Если не магия, то что?

Её взгляд упал на небольшой камень у стены, обломок от скамьи.

– Может, сработает… – задумалась она, подбирая камень.

Сжав его в руке, Марина подошла к двери и с силой постучала, надеясь привлечь внимание стражника.

– Эй! Есть тут кто?! – крикнула она.

Коридор отозвался тишиной. Марина сжала камень крепче и сделала глубокий вдох.

– Ладно, если придётся действовать грубой силой, я готова, – пробормотала она, в её голосе зазвучала сталь.

Сжав кулаки, она почувствовала, как в груди разгорается пламя решимости. Даже если у неё нет магии, у неё есть воля, память о Кароле и вера в Акву. Она знала, что сестра сделает всё, чтобы спасти её.

– Я тоже не подведу! – тихо произнесла она, поднимая взгляд к дверям.

В этот момент Марина поняла: её сила – не только в магии, но и в любви, которая давала ей храбрость бороться за свою жизнь и за будущее.

Марина встала в центре камеры, её дыхание участилось, а в глазах загорелась решимость. Она подняла руки, направляя их в сторону рыб-удильщиков, плавно двигая пальцами, словно дирижёр перед оркестром.

– Aqua fluit, – произнесла она, её голос был тихим, но полным внутренней силы.

Словно по её команде, вода в телах рыб начала бурлить, их движения замедлились, а затем остановились совсем. Свет, исходивший от их тел, замерцал, а потом погас. Тусклый коридор погрузился во мрак, оставив её в кромешной темноте.

Марина почувствовала, как холод окружил её, но отступать было некуда. Она шагнула ближе к двери, собрав воедино капли воды и крови, которые теперь стекали с мёртвых рыб.

– Прости… но у меня нет другого выбора, – шепнула она, обращаясь к неподвижным телам.

Склонив голову, она сосредоточилась, направляя воду к стеклянной двери. Капли, словно по её воле, начали двигаться, образуя тонкий и острый поток.

– Надрез… ещё один… – шептала она, её голос дрожал, но руки оставались твёрдыми.

Тонкая струя воды прочертила по стеклу глубокую трещину, затем ещё одну, пока не появилась сеть из пересекающихся линий.

Марина сделала шаг назад, её сердце бешено колотилось в груди. Она посмотрела на камень, лежащий у нее на ладони, сжала его, чувствуя его холод и шероховатость.

– Это ради Кароля. Ради Аквы. Ради всех, кто верит в нас, – сказала она себе, поднимая руку.

Она замахнулась, вложив всю свою силу и ярость в удар. Камень ударил в трещину с глухим звуком, затем раздался резкий хруст. Ещё один удар, потом третий, и стекло начало крошиться.

– Давай! Ещё немного! – выкрикнула она, вновь замахиваясь.

С последним ударом дверь рассыпалась на осколки, которые упали на пол с резким звоном. Марина закрыла лицо рукой, защищаясь от летящих фрагментов, а затем сделала шаг вперёд, через груду стекла.

Коридор был пуст, холодный воздух обжигал её кожу, напоминая о том, что впереди её ждёт неизвестность. Но, выйдя за пределы камеры, Марина почувствовала, как в её душе разгорается новая искра – искра надежды.