Грянул гром, и ягненок, испугавшись, жалобно заблеял. Рахель сняла с себя накидку и протянула Акиве:

– Укрой ягненка, ему будет теплее и спокойнее.

Акива принял у Рахель накидку и укутал маленькую овечку. Дождь потихоньку стихал и терял силу. Акива, не попрощавшись, быстро направился к себе, унося с собой спасеныша, а Рахель отправилась домой.

Весь вечер пролежал Акива, прижимая к себе накидку Рахель. Он не верил тому, что они встретились и она не насмехалась над ним, а мило беседовала. Это было похоже на сон, но накидка, которую Рахель дала для того, чтобы укутать ягненка, доказывала реальность произошедшего. Он вдыхал тонкий аромат, исходивший от накидки, и это снова погружало его в переживания сегодняшней встречи. Мечты уносили его далеко, но он пытался успокоиться и заснуть после тяжелого дня. Поутру он решил взять с собой накидку и передать Эзре или кому-то из служащих, чтобы они вернули ее хозяйке.

День наступил прекрасный, на небе не было ни облачка. Акива погнал овец на пастбище, а сам, как обычно, сел на камень около реки и стал смотреть на воду. Ягненок, спасенный им вчера, пасся рядом, и Акива время от времени поглаживал его по шелковистой шерстке. Душа Акивы была в смятении. С одной стороны, он с нетерпением ждал появления Рахель, а с другой – боялся встречи с ней, так как понимал, что, увидев ее, услышав ее нежный голос, влюбится с еще большей силой и больше не сможет жить без любимой. Беседка пустовала. Солнце стало опускаться за горизонт, и настала пора возвращаться в имение. Акива встал с камня, держа в правой руке посох, а в левой накидку, готовый гнать овец на ночлег, как вдруг услышал голос из беседки:

– Здравствуй, вижу, ты принес мою накидку. Я сейчас спущусь за ней.

Акива растерялся, волнение охватило его. Он не знал, как себя вести и что делать. Рахель в это время осторожно спустилась вниз к реке, и Акива передал ей накидку. Они случайно встретились взглядами. «Она прекрасна как никогда», – подумал Акива, но через мгновение снова отвел глаза в сторону.

Забрав накидку, Рахель произнесла:

– Я рада видеть тебя в здравии после вчерашнего происшествия. А где ягненок, которого ты спас?

Акива указал рукой на ягненка, которого он целый день не отпускал от себя.

– Он такой милый. Если бы отец разрешил, я бы забрала его к себе в комнату. Я бы кормила его, купала и даже спала с ним. У него такая нежная шерсть, а глаза такие печальные и красивые. Ты так не считаешь?

Акива молчал – то ли из-за слов Шимона, то ли из-за опасения сказать глупость и разочаровать Рахель, он и сам не знал.

– Ты всегда такой молчаливый? – Рахель слегка обиделась. – А мне нравится разговаривать, особенно в такой прекрасный день. Какую ты любишь погоду? Какое твое любимое время года? – Девушка засыпала Акиву вопросами.

Акива ничего ей не ответил.

– А ты меня хоть слышишь?

Акива утвердительно качнул головой.

– Как хорошо, а то я начала уже волноваться. Ты меня порадовал, я уж подумала, что ты глухой. А говорить ты умеешь?

Акива снова покачал головой, не глядя в сторону прекрасной собеседницы.

– Я знаю, что умеешь, – продолжала настойчивая Рахель, – я слышала, как ты несколько раз разговаривал с Эзрой.

Акива молчал.

– Что же ты молчишь? Может, Эзра запретил тебе разговаривать со мной или ты, увидев меня, потерял дар речи?

Акива от волнения снова кивнул.

– Не понимаю, – улыбнулась Рахель. – Ты на все вопросы отвечаешь «да»?

Акива отрицательно покачал головой.

– Вот и первый отказ, – рассмеялась Рахель. Она не собиралась сдаваться: – Имя у тебя есть?

Акива продолжал молчать.

– Вновь превратился в глухонемого? – Рахель было и смешно, и немного обидно. – Ты не хочешь назвать своего имени, не говоришь со мной, не отвечаешь на вопросы и не смотришь на меня. Что такого тебе сказал Эзра? Что если ты посмотришь на меня, то превратишься в статую? – шутила Рахель.