– Иди в дом, я сама с ним поговорю, – приказала Рахель.

Девушка подошла к измазанному грязью и дрожащему от холода Акиве. Вода стекала с его одежд, а из глаз все еще текли слезы, но это уже были слезы счастья, а не печали.

– Акива, – Рахель с тревогой взглянула в его лицо, – что произошло? Почему ты хочешь видеть моего отца, тебя кто-то обидел?

– Нет, – смиренно ответил Акива, низко опустив голову, чтобы Рахель не видела его слез.

– Ты весь промок, ты же заболеешь… Подожди, я принесу тебе теплые вещи, – произнесла Рахель.

Акива, не обращая внимания на слова девушки, задал самый главный для него вопрос:

– Рахель, мы не виделись три дня, и я очень волновался, думал, что с тобой что-то случилось. Почему ты не пришла к реке, я тебя чем-то обидел?

– О чем ты говоришь, Акива! Чем ты можешь меня обидеть? Я уезжала из Иерусалима с отцом.

– Куда вы ездили?

Рахель, обеспокоенная видом Акивы, не ответила на его вопрос, но сказала:

– Подожди здесь, я сейчас принесу тебе одежду, попить и поесть.

– Мне ничего не нужно, – строго проговорил Акива. – Ответь мне, куда вы ездили? Твой отец взял тебя с собой, чтобы познакомить с будущим мужем? Он уже договорился и о вашей свадьбе?

– Акива, о какой свадьбе ты говоришь? Мы с отцом по приглашению раби Йоханана бен Закая ездили в город Явне, чтобы принять участие в торжествах по случаю обрезания20 новорожденного сына одного из раввинов, и вернулись только сегодня вечером. Мне не хотелось ехать в Явне, но отец настоял, чтобы я сопровождала его в этой поездке.

– Обрезание только повод, он взял тебя, чтобы поскорее выдать замуж! – крикнул Акива.

– Зачем ты так говоришь о моем отце? – Рахель испуганно отпрянула от Акивы. – Ты его совсем не знаешь. Если ты будешь говорить о нем в таком тоне, мы больше не увидимся.

Рахель хотела уйти.

– Прости меня, не уходи, прошу тебя. – Акива осознал, что позволил себе лишнее. – У меня выдались очень тяжелые дни. Я бы никогда не пришел сюда, зная, что с тобой все в порядке. Я все это время думал, что ты заболела и тебе нужна помощь. Мне важно знать, что ты в полном здравии и не нуждаешься в моей помощи.

– Акива, если ты сейчас же не переоденешься, то помощь понадобится тебе. И мне тоже, если отец узнает, что я в поздний час не в комнате, – улыбнулась Рахель.

Акива счастливо рассмеялся:

– Теперь, когда я знаю, что у тебя все в порядке, я пойду к себе!

– Ты уходишь не попрощавшись, – весело произнесла Рахель.

– Я боюсь, что если попрощаюсь с тобой, то больше не увижу никогда, – уже серьезно сказал Акива.

«И я не хочу с тобой прощаться», – мысленно сказала Рахель. Пожелав Акиве спокойной ночи, девушка направилась в дом.

– Я завтра буду целый день у реки, если сможешь, приходи, – сказал ей вдогонку Акива и направился к своему жилищу.

* * *

– Мир тебе, Акива! У меня много дел, но я пришла узнать, как ты себя чувствуешь, и пожелать тебе хорошего дня!

– Благодарю тебя, Рахель! Как видишь, я здоров. Расскажи о твоей поездке в Явне, – попросил Акива.

– На обрезание приехало много уважаемых людей, практически со всей Иудеи, и было очень весело. Раввины рассказывали интересные жизненные и философские истории. На следующий после обряда день мы с отцом посетили ешиву. Я была удивлена, что в ешиве обучают так много людей, всех возрастов. Они целыми днями молятся и изучают Тору.

Конец ознакомительного фрагмента.