Это письмо ни коротким, ни емким не было. Тай был взволнован, понаставил клякс и явно торопился.

Было с чего — я вот с добрую минуту пялился на желтоватый лист бумаги в своей руке и никак не мог вернуть себе дар речи. Воистину, письмо, начавшееся с «Рэйнхарту Блэквуду, лорду Приозерья» вместо привычного «Привет, дядюшка!», не могло содержать ничего хорошего.

Ну да вопрос в точке зрения, как любит говаривать Руфус Фарли, сегодня не сумевший почтить нас своим присутствием из-за подвернувшегося дельца.

Лисандра Сеймур, дочка чересчур громкого и туповатого вояки от чародеев, поступила в Академию Сумерек. Ничего особенного, в год туда поступает около трёхсот человек.

Лисандра Сеймур прошла через Горнило Небесного Огня и оказалась на факультете чернокнижников. Уже интересно — девица из чистокровной светлой семьи может оказаться тёмной, только если она бастард или подкидыш. Гаррет Сеймур туповат, но прямолинеен: он и ценой жизни не смог бы скрыть происхождения старшей дочери. А Аделаида Мартин, светская красавица с куриными мозгами, нипочём не могла провернуть такую афёру под носом у муженька. Или всё же могла? Поди разберись.

Лисандра Сеймур прокляла мелкого Гилберта, едва глянув на него; разрядила амулет, заговорённый Лианной; подожгла и расплавила камень — очевидно, в ходе неудачной попытки его трансмутировать.

Лисандра Сеймур — совершенно точно Найтстар, о чём нетрудно догадаться любому чернокнижнику из тех, чьи семьи достаточно стары.

— Александр имел интрижку с Литой Мартин?! — подняв глаза от письма, шокировано поинтересовался Гидеон.

— Что, простите? — переспросил Тони, как-то резко выпрямившись на своём стульчике. Ему-то письма счастья не досталось.

— Поздравляю, лорд Гилберт, — скривился я в нервной усмешке, — теперь вы тоже дядюшка.

Тони задумался. Подергал себя за прядь тяжёлых тёмных волос — плохой жест, выдающий удивление и крайнюю нервозность. Насколько мне помнилось, Антониус Гилберт ни первым, ни другим не страдал. Удивлять он и сам умеет, напропалую обстряпывая такие делишки, за которые его на правах приятеля вечно костерит Руфус, мужик прямой и обстоятельный. Нервничать Тони не умеет вовсе. Эта участь достаётся тем, кто решает посоперничать в интригах с нынешним главой ушлой семейки.

Однако же теперь он нервничает. Прямо как мы с Гидеоном, мигом просекшие, что ситуация принимает уж совсем интересный оборот.

— Рад безмерно, — протянул Тони с кривой ухмылочкой, едва дочитав сунутое мной письмо. — Башни посреди леса, катакомбы, схоронки у кого остались?

— У всех, — мрачно отозвался Гидеон. — Думаешь, придется прятать?

— Без сомнений, — кивнул я. — Александр, мир его праху, чудом дожил до тридцати. Бесхозную девчонку Найтстар, молодую, здоровую и плодовитую, грохнут ещё до окончания Академии.

Тони снова дёрнул себя за волосы, покусал губу. Думает. Ну или скорее прикидывает, как бы утихомирить жену — леди Лианна наверняка получила похожее письмо от своего драгоценного первенца и уже готовится разносить Академию по камешку, чтобы выцарапать оттуда племянницу.

Я содрогнулся и даже почувствовал Ливингстоуну — вбившие себе что-то в голову Найтстары воистину страшны и опасны. Даже если они уже давно Гилберты.

— Ну и кто из нас троих будет похищать принцессу? — поинтересовался Гидеон.

— Я, — отозвался я решительно. — Вам двоим ещё детей на ноги поднимать. Я тут единственный сыч, да и её величество давно порывается вернуть мне должок. Только нужно придумать, под каким предлогом я попаду в Академию.

— Придумаем, — пообещал Тони. — Но втроём не управимся.

— Леди Ленора, Лианна, Руфус…