Этот вопрос уже становился навязчивым, раздражающим и почти оскорбительным, потому что за моим ответом следовало либо красноречивое разочарованное молчание, либо постная мина ничем не лучше молчания.

– Есть, и ими владею на «отлично».

– Ими? – распахнул глаза Сэм.

– В совершенстве владею искусством раздражать и разочаровывать.

Рэйвен подзавис, и я скептически выдохнула:

– Я сплошное разочарование для родни и бездарь по мнению других! – как на духу. – Хотя меня больше напрягает, что я  не понимаю, что именно от меня ждут, и о какой силе идёт речь.

Сэм вновь сморгнул:

– Как, ты даже не знаешь о проклятых?

Я покачала головой.

– Об отверженных?.. – состорожничал Рэйвен.

Опять мотнула.

– И о силе… – начал было, как я виновато перебила:

– Я только вчера узнала, что существуют порталы. И то, думаю, я немного не в себе, меня не отпускает мысль, что я в психушке под сильным психотропным. Терпеливо жду, что отпустит, а пока никак… И чтобы не сильно истерить, двигаюсь по течению, – выдала свои мысли опешевшему Сэму.

– Жестко тебя ломает, – кивнул он с таким понимание, что я опять улыбнулась. Парень мне был послан во спасение. Глоток свежего воздуха.

Казался границей между миром полнейшего презрения, недоговоров, вечного мрака и миром солнца, радушия и дружелюбия. Конечно же, хотелось держаться рядом с Рэйвеном, чтобы вновь не утонуть в болоте уныния, одиночества и кромешного неведения.

И Сэм благородно взялся меня просветить, хотя по секрету шепнул:

– Лучше этого не делать, ибо дар он такой… обидчивый малый, захочет, проснётся и навестит, а нет… на тебе крест поставит.

– На мне уже, – покривилась. – Дядя сказал, что я пустая и хлам, декан… то есть ваш ректор, тоже ничего во мне не увидел.

– Но тебя взяли, значит что-то в тебе есть. Либо дар ещё спит, хотя к твоему возрасту проснуться уже должен был, либо просто ты потомок одного из древних родов, вот тебя сюда и прислали, чтобы ближе держать и больше не терять из виду.

– Потомок? Я? – даже смешно стало. Но чем дольше хихикала, а Сэм на меня смотрел, и вполне серьёзно, тем желание поглумиться на тему «родовитости» сильнее утихало. – Да ну…

– Я серьёзно. Я третий сын сэра Рэйвена. Наш род жил на этом острове с момента становления здесь первой колонии поселенцев. Так что, в отличие  от тебя, я жил здесь и знал своих предков. Поэтому и в академию попал с начала учебного года… – Секунду помолчал и опять улыбнулся: – А ты потомок Чарльстонов. Признаться, не слышал о таких, как о древнейших, но фамилия знакомая…

– А ты прям всех знаешь? – беззлобно подтрунила. – Или у вас маленький городок?

– Шутишь? – подивился Сэм. – Один главный – в несколько сотен тысяч. И три небольших – чуть меньше сотни.

– На одном острове?

– Он огромен. И людей стало очень-очень много. Это неплохо. Кровь смешивалась. Так что ты, возможно, помесь. Нужно будет поковыряться в древе и спросить у родителей.

– У меня никого, – опять взгрустнулось. – В смысле была только мать, – я перестала вообще улыбаться. – Умерла неделю как. И нет, я не слышала ни о чём-то подобном.

– А дядя? – озадачился Сэм.

– Я и о нём не слышала никогда до смерти мамы. Он меня сразу после похорон нашёл.  Взял к себе и тотчас отправил с глаз долой, когда я его разочаровала своей «пустотой».

– Не расстраивайся, – подтолкнул меня плечом Рэйвен. – Я что-нибудь у своих покопошу. Хоть какая-то зацепка найдётся.

– У твоих? – уточнила с большим сомнением. – Обо мне?

– Ну да, о роде Чарльстонов, – покивал Сэм.

– Погоди, если ты отсюда, а я из России, почему у нас один язык? Почему мы все говорим на одном языке? – только что дошло до меня необъяснимое, я даже оглянулась, словно могла так найти ответ. – Это что… магия?