— Что? — Сузила глаза я. — Испугался, что верну себе высосанную тобой энергию, и ты больше не сможешь быть таким же сильным, как сейчас? — зачем-то «наехала» на него.

– Нет, я не боюсь стать прежним, — без капли сомнения отрезал Грознич, — но пока не узнаем, как именно ты действуешь и насколько сильно опустошаешь Проклятых, мне запрещено к тебе приближаться, — перевёл дух. — Я уже чувствую, что слабею… — ещё сделал шаг в сторону двери, словно готовился к побегу. – Не только я, мы все заметили эту странность, оказавшись у алтаря рядом с тобой… Но тогда это было сродни энергетической связи — между нами бегали разряды… невидимая энергетическая нить. И если поначалу мы все ощутили необычайный прилив силы, то потом… ты её махом забрала. Мы об этом рассказали… — неуверенно помялся Шепс. – Ректору Шайху...

– А, — понятливо покивала я, — и тогда вы меня признали мировым злом?

– Нет, Лиса, мы попытались определить, какой силой ты управляешь… Вот только, не нашли ни единого упоминания отверженных, шарахающих молниями! Ни одного намёка на магическую способность хоть у кого-то из Проклятых! Поэтому, прошу, старайся не злиться… Оставайся спокойной, и мы начнём изучение...

– Мне кажется, я спокойна, как никогда, — парировала недовольно я. — И я сама хочу заниматься изучением себя. Просто, дайте свободу...

– Это не я решаю, — покачала головой Шепс. — Но только ректор даст отмашку, мы начнём с тобой занятия по раскрытию и укрощению силы, — заверил, даже выдавив улыбку. – Ты должна научиться себя контролировать, иначе… 

– Иначе, что? — пристально следила за Грозничем я.

– Сама подумай, что обычно делать с теми, кого боятся...

– Убивают? — ничуть не мешкая, отозвалось я.

– Мы не убиваем без причины, Лис, но изолировать от остальных… — не договорил Шепс. — Преподавательский состав и ректор Шайх не веря, что ты действовала со злым умыслом. Поэтому ты жива!

Слова Грознича остудили накатывающие раздражение, а после его ухода я с большим усердием принялась ковыряться в себе и искать ответы на бесконечные вопросы, как мантру твердя, что обязана научиться управлять своей энергией. 

Я должна быть безопасна для остальных!

Я никому никогда не хотела причинить боль!

С этого момента я начала заниматься, своего рода, медитацией. Мне казалось, что я даже научилась покидать своё тело. Закрывала глаза, абстрагировалась от всего земного и уносилась куда-то далеко... к облакам, где было тихо. Где я могла побыть наедине с собой и мыслями. Где не нужно было срочно искать ответы, а можно было спокойно ковыряться в себе и докапываться до сути вещей.

Я силилась рассмотреть то, что упускала до этого… и, конечно же, самым лучшим «визуальным» служили сны. Да, они по-прежнему меня тревожили. Обрывистые, нечёткие, мелькающие точно испорченные кадры страшного кино. Сумбурные, мрачные и до мурашек пугающие.

А в конце я всё также оказывалась в эпицентре сражения. 

И Проклятые вновь меня окружали…

Я читала смертный приговор в их жутких глазах.

Эпизод повторялся изо дня в день, укрепляя стойкое чувство, что я — лишнее звено Проклятых, от которого необходимо избавиться!

Так будет лучше!

Так будет правильно!

Я сама это остро понимала. И это пугало, ведь я очень хотела жить. 

Но во сне Проклятые решали по иному. 

Я умирала… а тогда наступало успокоение: в момент, когда уже не было выхода, когда я ощущала липкие лапы смерти, накатывало непередаваемое спокойствие… Вместо взрыва боли, по мне прокатывалась горячая волна спокойствия, принося за собой внутреннее умиротворение. Становилось хорошо, легко, тепло… Мне казалось, что я не одна. Что не я ЗЛО! Что за меня волнуются! Меня оберегают. Я нужна!