И даже спросить ничего не успела, как меня самым наглым образом поцеловали.

И целовали, целовали, целовали, удерживая на месте твердо и властно. Улыбка так и порывалась на мои губы.

Счастье. Наверное, оно звучало именно так. Звонко, будто струна скрипки. Радостно, словно пение птиц. В предвкушении – как сердце, что так и норовило вырваться из груди.

В этом поцелуе было все, вся я. И в то же время его совсем не хватало, чтобы насытиться.

– Поганка моя бледная, а тебе точно приворотное зелье требуется? По-моему, этот банный лист и так от тебя никак не отстанет. Вон уже по самые гланды язык свой засунул.

– Мадам Драгон! – громко возмутилась я, с трудом оторвавшись от Персиди, чтобы посмотреть вверх.

Настолько с трудом, что он потянулся вслед за моими губами, намереваясь во что бы то ни стало их догнать. А я и так уже отклонилась на пределе своих возможностей. Если бы третьекурсник меня не держал, однозначно свалилась бы, ударившись мягким местом.

Перси недоуменно проследил за моим взглядом. Едва он настиг меня, бабуля живенько вспорхнула на ближайшее дерево, чтобы зависнуть на его ветке вниз головой, и теперь отсиживалась там, комментируя то, на что приличные люди обычно молча закрывали глаза.

– Это сейчас летучая мышь говорила? – удивился парень.

– Так, дитя разврата, твой благоверный нам не подходит, – резко резюмировала бабуля тоном, не терпящим возражений, и слетела со своего насеста обратно мне на плечо. Видимо, чтобы лучше рассмотреть блондина. – Как-то туго он у тебя соображает.

– Родственница? – поинтересовался Бэкрив хмуро.

Он будто на глаз прикидывал, когда ему стоит прихлопнуть птичку. Прямо сейчас или нужно подождать, пока я отвернусь?

– Выходит, что так, – неловко пожала я плечами. – Я ей экскурсию по академии провожу, пока Д-Ролли нашу домашку делает. Сказала, что через два часа все будет готово.

– Нашу домашку? – нахмурился парень еще сильнее.

Но, видимо, припомнив наш утренний разговор, сложил два и пять и словно посветлел лицом. О том, что та самая загадочная ведьма, которая согласилась помочь нам с запрещенным зельем, – это именно моя соседка, я рассказала только ему, вытребовав клятву о неразглашении.

Я поиграла бровями. Он широко улыбнулся.

– То есть у нас есть два часа? – спросил этот невыносимый тип, внезапно подключив все свое обаяние.

– Уже чуть меньше, – проворковала я, вообще не понимая, что со мной происходит. – А ты, кстати, куда шел?

– За тобой, – ответил он с интригующими нотками в голосе. – Прогуляемся до беседки?

– Она, наверное, уже занята, – предположила я.

Почувствовав, как он взял меня за руку, посмотрела на сплетение наших пальцев. Сопротивляться не стала. Происходящее казалось невероятно правильным. Мне было приятно. Каждое касание, каждый взгляд. Персиди обжигал своим вниманием.

И выжигал. Свое клеймо на моем сердце.

Следующая фраза прозвучала еще загадочнее:

– На этот раз я обо всем позаботился.

– Позабо-о-отился он! – вновь подала голос бабуля, о которой я уже благополучно забыла.

Действительно влюбилась. Такой каши в моей голове не было уже давно. Или лучше сказать: вообще никогда. Не помнила, чтобы реагировала на кого-то настолько ярко. Не красивый, не выдающийся, грубиян и мерзавец. Не понимала, что я в нем нашла? Стоило ему улыбнуться вот так, как сейчас, – самоуверенно, слегка свысока, как все мои барьеры падали, капитулируя.

– Поганка моя бледная, он нам не подходит! Я категорически против! – продолжала летучая мышь свою песню, обняв мое лицо своими когтями. Загородив собой обзор, она призывно заглянула мне в глаза. – Мы с ним Темную сторону не завоюем!