Бледные мужские лица с вытекающими алыми струйками крови стояли у меня перед глазами. А ведь у обоих наверняка были семьи, и если рассуждать отстранённо, они защищали свою территорию, пытались выяснить планы инопланетянина, следившего за ними. Это Космофлот по неизвестным мне причинам вторгся на территорию Техора – планеты, которая не входила в Федерацию Объединённых Миров. И всё же, наверное, больше всего в этом путешествии меня потрясло то, что это были люди. Судя по внешности – не таноржцы, те все сплошь смуглые и темноволосые. Тогда откуда? Захран уже давно не запускает свои корабли в космос… Неужели есть ещё планеты, где проживают люди? Почему я об этом никогда не слышала?

Не давал покоя и взгляд того рыжеволосого мужчины, что пристально смотрел мне вслед. Как его звали? Кажется, Фред. Почему он дал мне уйти? Почему не выстрелил? Ох! Сколько вопросов, и нет ни одного ответа. Я с силой потёрла сухими ладонями лицо, чтобы как-то привести мысли в порядок. На удивление, после того как «Ястреб» покинул Техор, Анчоус не проронил ни слова. Он вёл себя тише космоса, ниже кратеров на Лунноре.

После спасения адмирала Дебора тоже полностью изменила своё поведение. Она вновь вернулась к маске снежной королевы. Я думала, что она будет рвать и метать, увидев отца в таком ужасном состоянии, но вместо этого Дебора, наоборот, успокоилась и полностью пришла в норму. Проворно вколола цваргу тройную дозу обезболивающего, затем антибиотики, снотворное, тщательно зафиксировала бинтами голову, особенное внимание уделив лбу, после чего попросила Анчоуса принести из подсобки портативный регенератор. Не регенерационная капсула, конечно, но последняя в компактный истребитель всё равно не поместилась бы. Приставила прибор к самым глубоким ранам на спине цварга и вновь приказала Анчоусу придержать оборудование. Уже через несколько часов на местах, где были ужасные кровавые раны, появилась свежая светло-сиреневая кожа. Я отстранённо отметила, что люди на Техоре явно ничего не знают о способностях цваргов и не владеют медициной на том уровне, который доступен нам.

Дебора строго окрикнула Анчоуса, запретив исцелять лоб и обрубок хвоста.

— Если обработать регенератором ткани сейчас, то потом сложнее будет вставить импланты, и они так хорошо не срастутся с нервными окончаниями, как могли бы, — прокомментировала она спокойно.

Обратный путь через туннель прошёл без приключений, лишь на выходе из него нас спросили пароль-допуск, но мы его уже знали. К началу третьих суток очнулся и сам адмирал Даффи. Он выглядел всё ещё плохо, но уже в разы лучше, чем тогда, когда я увидела его на Техоре. Офицер сдержанно поздоровался с дочерью, которая практически сразу же после его пробуждения пошла спать. Все двое суток она не сомкнула глаз, постоянно меняла капельницы с различным содержимым, пропитывала бинты заживляющими и обеззараживающими мазями, облучала портативным регенератором раны. Если бы я не видела, как Дебора вела себя на протяжении последних двух дней, то подумала бы, что адмирал ей совершенно чужой человек. Мне лишь оставалось хлопать ресницами и наблюдать за весьма скупыми объятьями и короткими дежурными вопросами о самочувствии.

Адмирал грузно осел в кресло второго пилота, когда я с Анчоусом вела корабль в сторону Академии. По моим расчётам, мы успевали впритык до начала занятий.

— Анестэйша, спасибо, что помогла Деборе. Вы спасли мне жизнь, — поблагодарил адмирал.

Я кивнула. Говорить «всегда пожалуйста» или «да мне это ничего не стоило» язык не повернулся. Ещё как стоило.