Старушка тем временем с утомлённым видом опустилась на скамеечку перед туалетным столиком Миры. Отдышавшись немного, она с интересом оглядела принадлежащую Скарлет половину просторной, неярко освещённой комнаты. Её взгляд привлекла ярко-розовая ударная установка на невысокой платформе прямо напротив кровати с розово-чёрным покрывалом. Все вещи Скарлет переместили сюда в тот же день, когда леди Стелла огорошила её новостями. Когда старзап наконец привёл Скарлет к дверям её новой комнаты на другом конце Общежития Большой Медведицы, трудно было сказать, кто был огорчён сильнее: Мира, которую очень устраивала жизнь в одиночестве, или сама Скарлет.

– Это что, барабаны, что ли? – полюбопытствовала старушка, тыча в них пальцем.

Скарлет молча кивнула. Ну а что же ещё? Ясно, что барабаны.

– О-о! Вот славно-то! А можно мне попробовать? – Не дожидаясь ответа, она вскочила, проковыляла к установке и со всей силы врезала тростью по тарелкам.

БА-БАХ!

– Нет! Прекратите! – не выдержала Скарлет, кидаясь к ней. – То есть… гм… очень вас прошу, не надо так делать, пожалуйста. – Скарлет вовсе не хотела быть грубой, но трогать её обожаемую установку не позволялось никому – в том числе и милым старушкам. – Может быть, вам будет удобнее подождать Миру в Библиотеке освещения. Не сомневаюсь, ботбот-охранник проводит вас туда.

– Ох, звёздочки мои, нет уж. – Старушка, всё так же мило улыбаясь, опустила трость на полированный, инкрустированный звёздами пол. – Мне и тут очень даже удобно. Только где же пропадает моя любимая внученька? Ты не знаешь, случайно? Очень уж мне хочется её поскорее увидеть.

Скарлет не знала, хотя очень хотела помочь любящей бабушке. Может, Мира и упомянула перед уходом о том, куда направляется, но Скарлет была слишком погружена в свои проблемы, чтобы обратить внимание на её слова. Кроме того, Скарлет решительно предпочитала, чтобы никто не совал нос в её дела, и старательно подавала пример окружающим, тоже держа свой нос подальше от чужих дел.

– Я точно не знаю… может быть, на репетиции?

– О, тут ты права, деточка, наверняка права! – проскрипела старушка. – Уж Мира актриса хоть куда! Считай, прямо родилась для подмостков. А ты что скажешь?

– Правда? Я не знаю, – призналась Скарлет. – Ни разу не видела, как она играет. – С тех пор, как она рассталась с родителями, поступив в Академию грёз, она старалась держаться подальше от театров и концертных залов. Уж если говорить откровенно, то она не совсем понимала, в чём тут удовольствие – напяливать на себя какую-то нелепую одежду и дурачиться на сцене, притворяясь кем-то другим.

– Луна и звёзды! – ахнула бабушка Миры. – Вот жалость-то. Хотя быть такого не может! Хоть разочек-то наверняка видела?

– Звёздные извинения. Нет, ни разу, – помотала головой Скарлет.

– Неужто ни разу? – переспросила старушка, наклоняясь вперёд и чуть разворачиваясь к ней. Уголки её губ дрогнули, и Скарлет вдруг заметила бледное, чуть заметное голубоватое пятнышко в виде звёздочки на её щеке. Девочка пригляделась внимательнее – и всё наконец встало на свои места. И как она раньше не догадалась?

– Ладно, признаю. – Скарлет вздохнула, подавив стон досады. – Однажды видела.

– Правда? Видела её на сцене? И когда же это?

– На спектакле в честь наступления Времени теней. Когда мы ещё учились на первом курсе.

– О, это была хорошая пьеса!

Скарлет, подавляя улыбку, прищёлкнула языком и чуть покачала головой.

– Как так? Неужели тебе не понравилось? – Голубые глаза старушки удивлённо расширились. – Отчего же?

– Ну, вообще-то, некоторые сцены были вполне ничего… и постановка интересная… Декорации, кстати, тоже неплохо получились.