Девушка гордо подняла голову и сцепила зубы. Учиться – да. Но прессовать ее – не выйдет. Пусть развлекается на здоровье, а страха он в ее глазах не увидит, а, после сегодняшнего, возможно даже и уважения. Придется принять, что на всякое действие есть противодействие.

Поток враждебных мыслей прервал звук резко открывающейся двери. Юрала вздрогнула и стиснула зубы, на пороге стоял парень с особым бейджем – на нем была красная полоса. Патрульный студсовета.

- Танцуй, твое время вышло. – С ухмылкой сказал тот, и указал студентке на выход в коридор.

- Это ты танцуй, что мое время вышло. Наконец домой пойдешь, самодовольная мразь. – Выпалила она, и тут же закрыла рот. Что за агрессия? Зачем ей злить такого же ученика? В глубине души понимая, что в одной фразе выплеснулась вся скопившаяся в комнате ненависть, правда, на случайного человека… она глубоко вздохнула и зажмурилась. В тот же момент ей на голову прилетел подзатыльник, звонкий, но не сильный.

- Я сообщу о твоем неумении держать рот на замке декану. Думаю, скоро увидимся.

- Да хоть министру обороны.

- Скорее всего мы будем часто видится. – Спокойно сказал патрульный, но кулаки сжал.

- А ты что, тоже работаешь на сортировке помоев? – Не унималась Иида, потому что неприязнь к собеседнику еще и как к человеку возрастала с каждой секундой. – А я-то думаю, лицо знакомое!

- Да я солью тебя проректору! – Парень уже был на пределе, но все равно стойко держался.

- Тебе понадобиться цистерна.

Отвечать он не стал, боялся сорваться, а это чревато лишением должности, которую он так упорно зарабатывал. Еще немного, и он сможет уйти отсюда, и больше никогда не вспоминать о своем мрачном прошлом. Уйти, и даже с привилегиями. Рал глубоко вздохнула, но ухмыляться не перестала – злорадствовала. Ее уже час как ждет дома Ния, чтобы пить вместе чай и делать историю и литературу. Многообещающий, в общем-то, вечер, и она радовалась, что почти его дождалась.

Пасмурные, осенние дни чередовались с солнечными, и несмотря на начало семестра, студентов снаружи меньше не становилось. Они гуляли, веселились, не думая о домашней работе или чем-то, что облегчит их будущую жизнь. Есть только здесь и сейчас, и не важно, как дорого им будет стоить это развлечение в дальнейшем.

Неестественная тишина витала над территорией академии. Обычно здесь были слышны какие-то вопли, крики… сейчас они были везде, но только не здесь. В этой тишине, словно пули, скользили злонравные тени, странно ухмыляясь и переговариваясь меж собой одними губами. Во тьме мелькала голова с каштановыми, слегка вьющимися волосами и розовым мелированием. Легким движением хрупкой руки загорелась спичка, создавая вокруг небольшой шар из света. В тот же миг к огню была поднесена странная веревочка, похожая на фитиль, и как только она загорелась, фигура замахнулась, и бросила петарду в стекло первого этажа. В тот же миг по пластиковому окну поползли паутинистые трещины. Следом в то же окно прилетел сперва один, затем еще один взрывчатый предмет. Территорию оглушил вопль сигнализации…

Для небольшой пожарной машины, но крупной полицейской это ночь стала непростой. Петард, в общем-то, маловато, чтобы разжечь пожар, или хотя бы устроить хаос в здании с отлаженной системой безопасности, но более чем достаточно чтобы поднять шум. В небольшой, уютной аудитории сработал датчик пожаротушения, и все, что находилось в нем было мокрым, начиная от стен, заканчивая работами студентов, которые преподаватель не собирался забирать. На светлом ламинате собрались лужи, со шкафов капало, а доска слегка отслоилась от стены. Камера, что весела внутри, была выведена из строя, как и проводка, что к ней примыкала. Полицейские оцепили двор, в попытке поймать дерзкого нарушителя, но попытка, само собой, не увенчалась успехом.