– Вижу, вижу. Я, может быть, и выжила из ума, но пока еще, слава богу, не ослепла, – сухонькая старушка, весьма неопределенного возраста, со вздернутым носиком и не по возрасту ярко накрашенными губами, с некоторой фамильярностью подтолкнув чуть в сторону снимающего куртку и загораживающего ей дорогу Вернея, подошла к Борелю и протянула ему свою маленькую и довольно морщинистую ручку. – Анна-Луиза. Или, как меня любят называть за глаза эти маленькие сорванцы, Манон. А знаете почему? – Борель, который и без этого вопроса был уже достаточно сбит с толку, промычал нечто неопределенное. – Нет, не по причине моей моральной раскрепощенности, – почему-то в таком контексте интерпретировала это мычание Анна-Луиза. – Моя девичья фамилия – Леско[30].

– Ну, не только поэтому, Анна-Луиза, – вышедший из-за спины Бореля Годено уже галантным движением поднес к губам для поцелуя ее руку. – А ваш шарм, ваша неотразимая...

– Сейчас же перестаньте, юноша... – уже знакомым псевдострогим голосом ответила обладательница звучной фамилии, тем не менее благосклонно принимая поцелуй, – вы же знаете, как я терпеть не могу лести. Манон, которая пережила всех своих кавалеров де Грие, заслуживает единственно что... – Что заслуживает Манон-долгожительница – осталось без пояснения, так как сама она внезапно перевела взгляд на Бореля. – Кстати, молодой человек, а какая вам Манон больше нравится, Пуччини или Массне? – Услышав в ответ еще более протяженное мычание, она пояснила: – Я имею в виду героинь соответствующих опер.

– Да... я, в общем-то, как-то... не очень... – почему-то смутился Борель.

– Жаль, – расстроенным голосом произнесла Анна-Луиза, – а то бы я сразу вам сказала, какой у вас характер. Кстати, есть еще один хороший способ. Можно вашу руку? – Борель, поколебавшись, осторожно протянул вперед свою левую ладонь. – Это не хиромантия, мне нужны только ваши пальцы. Я хочу посмотреть их форму и длину. – Но желаемое посмотреть не удалось, так как именно в этот момент волкообразная собака, лишившись внимания Годено, подпрыгнув, оперлась лапами на бедро Бореля и лизнула его руку, отчего последний инстинктивно отдернулся назад. – Ну что вы, что вы, не надо его бояться. Это же лапландская лайка, самое безобидное существо на свете. Вы, кстати, знаете, почему его зовут Вольтер?

Конец ознакомительного фрагмента.