Сифиро стоял, пораженный рассказом. «И здесь предательство, – думал он. – Коварство, обман и хитрость. Даже в Игре люди не могут быть честными и чистыми». Стало неприятно, будто коснулся чего-то грязного и нечем вытереть руки.

– Может, и ты меня, – он посмотрел на Сару. – Того… как бычка выращиваешь?

– Дурак, – ответила холодно. – Я тебе сразу озвучила условия. Ты для меня не бычок, а дойная корова. Чуешь разницу?

Она протянула руку ладонью кверху, Сифиро подумал, что почётнее быть бычком. И с гендерной точки зрения приятнее, но коровы дольше живут. И заботятся о них лучше. Он хлопнул по подставленной ладони ней своей рукой в знак мира. «Ладно, – подумал, – по крайней мере, честно. И потом, чего это я так завёлся? Всё пока хорошо. И расследование продвигается».

– А атланта? Атланта можно завалить?

Сара не ответила, но вопрос расслышала. Сифиро пожалел, что спросил, этим он себя демаскировал.

– А что за место – Кленовая пустошь?

– Там кончается Игра, – ответила Сара.

– И что? Должна же она где-то кончаться.

Девушка вздохнула. Пересказывать мануал по игре или даже файл «ридми» ей не хотелось, однако она понимала, что Сифиро читать не станет. Не из тех он людей, что читают инструкции. Таки постигают условия боя во время схватки.

– В этом заключается прелесть игры. Во всяком случае для меня. Вся карта поделена на области. Мы с тобой тренируемся в пустыне. Есть вотчина рыцарей, есть восточный Рахат Лукум – там живут джины, шейхи и маги. Есть Глушь средневековья, – она загибала пальцы. – Недавно появились болотистые джунгли черепашек-ниндзя. Типа, – пальцами она показала кавычки, – Древний Ниппон.

– Много всякой фигни, – подивился Сифиро.

– Много, – подтвердила Сара. – А в Кленовой пустоши мир Игры заканчивается. Там она смешивается с реалом. Смекаешь? Вся опасность для игроков – там. Но и самые сочные куски – тоже там.

– Ого! – хотелось спросить что-то умное, только неясно было, что именно.

– Договаривай, что ты ещё знаешь про убиенного, – напомнила Сара.

Сифиро рассказал, что ему поручено расследование убийства (приврал, конечно, насчёт важности дела и своих полномочий, но приврал самую малость), что про напарника Лося он ничего не знает и что… Сифиро чувствовал, что для поднятия авторитета ему нужен забойный факт, но ничего эффектного не приходило на ум. Да и не существовало в этом деле ничего эффектного. Пока не существовало.

Сифиро почесал в затылке и сказал, что он очень надеется на помощь Сары. «А больше мне надеяться не на кого», – лейтенант смотрел на девушку преданными глазами фокстерьера и разводил руками.

Начинать поиски следовало с осмотра места преступления – так учила классическая сыскная наука. Однако Сара уверила, что это пустое: труп подчистили некроманты, а вещи уже растащили. «В Игре всё имеет ценность, – сказала девушка. – Всё можно продать или обменять. На месте убийства уже ловить нечего». Сифиро предложил отыскать напарника Лося. Сара задумалась. Она вынула из кармана ё-ё и ловко несколько раз передёрнула игрушку. Лейтенанту припомнилась сценка из старого чёрно-белого фильма, там прохаживался гестаповец в лаковых сапогах, помахивал хлыстом и время от времени стегал себя по голенищу.

– Едва ли мы его найдём. Если он не дурак – сделал где-нибудь тайник и сам себя завалил.

За небольшую плату в Игре можно было провернуть подобный трюк: создать новый ник, войти под ним и убить самого себя. Опыт убитого почти полностью передавался убийце. Формально получалось обновление личности. Потом новичок отыскивал тайник своего предшественника, забирал спрятанное оружие и артефакты.