Это видели все, но Владимира еще не было в зале… Татьяна подошла к музыкальному центру, чтобы выбрать вальсы, где по- настоящему будет видна красота ее платья во время вальса. Женщины закончили накрывать столы.

Татьяна слегка вальсировала под музыку песен известной певицы, и в это время в зале появился Владимир. В честь юбилея пожилой учительницы, он пришел в новом костюме, и все внимание было теперь на него. Мужчин было совсем немного в зале. По общему впечатлению, Владимир не сразу узнал в женщине в ярком длинном, развевающемся платье, Татьяну.

Он ей позже сказал во время вальса:

– Я думал, что пригласили певицу из клуба «Юность». —

– Но я могу и спеть не хуже нее:

«Средь шумного бала, случайно,

в тревоге мирской суеты.

Тебя я увидел, но тайна твои

покрывала черты»

– Видимо, эти слова должен был пропеть я, Танюша, мне так хочется вас называть, наши отношении я должны быть более близкими! Как вам, кажется?

– Да, возможно, возможно, а сейчас ты должен пригласить Клавдию Петровну! Ведь ее юбилей сейчас, – сказала Татьяна, осмелев, и охмелев, и переходя на «ты»…

Клавдия Петровна была очень довольна, и Володя очень уверенно повел ее в медленном вальсе.

Но затем он приглашал всех женщин в зале, завоевывая их доверие. Кавалеры, в основном это были мужья коллег, наверное, завидовали ему, но он был как искусный кавалер. Татьяну пригласил молодой охранник Петя, чем она ему была благодарна, чтобы отвлечь внимание от начинающегося ее романа с Владимиром. Владимир пригласил Татьяну в конце на какой-то импровизированный танец, и они танцевали с ним, как будто давно все это отрепетировали. Чувство гармонии, вселившееся в них, делало их танец очень впечатляющим: галантный партнер, то клал даму на колено, то сам становился на колено, и дама кружилась вокруг него. Партнеры внезапно расходились в разные стороны, пугая всех зрителей. Затем стремительно сближались, удивляя всех, так как все давно прекратили танцевать и освободили им все место зала. Танцоры сами не ожидали такого единства во внезапном танце.

Так романтично, и неожиданно начались их отношения. Они не ходили с ним в кино, это обязательно бы кто-то увидел, они старались быть подальше друг от друга. Но когда Татьяна брала толстую книгу и уходила из учительской, то Владимир облачался в верхнюю одежду, шел к выходу, и там быстро опускался в Кабинет истории, который был в обширном полуподвале.

Они оставались одни в кабинете истории, где Владимир отодвинул столы, для покраски стен: он задумал здесь изобразить некую панораму военных действий – от начала русского государства до наших дней. Владимир купил много художественных красок. Он хорошо рисовал и много мастерил для панорамы. Он был талантлив во всем, что нужно было сделать для кабинета, во многом. Посоветовал светлые шторы заменить темной, зеленой плотной тканью, которая отслужила свой срок в училище, где раньше преподавал. Он отнес ткань в химчистку и сам с трудом узнал её. Она вся переливалась странными волнами, как океан. Это веселило Татьяну. Но она спросила его:

– Выходит, что ты был преподавателем в том же училище, где и начинала свою деятельность?

– Выходит, так, – он стал гладить ее руку, и слегка расстегивать платье.

– Володя!

– Платье очень красивое, а здесь еще не везде высохла краска, – говорил он, вешал платье на плечиках на крючок.

– Этого крючка здесь раньше не было? – говорила томно Татьяна.

– Меня тоже здесь раньше не было, – отвечал он, гася последний светильник.

Он нежно целовать Татьяну, очень нежно и медленно, словно растягивая удовольствие. После всего, что было между ними, они стали говорить об общих знакомых. Пауль Рунге, учитель немецкого языка, уже совсем старым человеком уехал с семьей сына в Германию. Остальные сотрудники училища Татьяну мало интересовали. Владимир переделал в кабинете почти все на свой вкус. Татьяна не стала с ним спорить. А он убрал ее любимые портреты, и макеты. Ей было все равно, лишь бы ее коллега был увлечен делом, лишь бы с ней был этот яркий мужчина, с которым у них было много общего теперь и это было замечательно.