– Даже не знаю, как ответить на это, – промолвил князь Карачев.

Предложение Аглечана изумило юношу. Мистер Джентль выглядел совершенно искренне. Но в голове не укладывалось, зачем ему взваливать на себя заботу о незнакомом человеке.

– Не нужно ничего отвечать. Просто пожмем друг другу руки, – сказал Аглечан.

– Но для вас это хлопоты о совершенно неизвестном человеке, – промолвил князь. – Будет ли у вас время? Вы говорили, что заняты в ближайшие дни.

– У вас завидная наблюдательность, – ответил мистер Джентль. – Тем не менее я не оставлю мистера Уотерстоуна в беде. Поверьте, я смогу сделать для него больше, чем вы. Это не в укор. Вы всего третий день в Англии.

– Но зачем вам это? – спросил Кирилл Карлович.

– Видите ли, мой дорогой друг, я люблю делать добрые дела. Особенно такие дела, которые приводят в движение цепочки добрых дел.

– Мудрено, – покачал головой князь Карачев.

– Напротив, – возразил Аглечан. – Когда наступит счастливый исход дела, я расскажу мистеру Уотерстоуну, что своим освобождением он обязан вам. Я возьму слово с него, что он в благодарность Господу сделает бескорыстно добро еще кому-нибудь и возьмет с того человека слово помочь следующему нуждающемуся…

– Мудрено, – повторил Кирилл Карлович.

– Только представьте, – с воодушевлением сказал мистер Джентль. – Минуют столетия, а цепочка добрых дел, которой дали начало вы, будет длиться и длиться.

– Что-то я сомневаюсь, что мистер Уотерстоун сдержит слово. Даже если он поможет кому-то, вряд ли возьмет слово помогать другим…

Мистер Джентль махнул рукой и жестом призвал не забывать о виски. Юноша поприветствовал собеседника стаканом и сделал глоток.

– Слова не так важны, – сказал мистер Джентль. – Цепочка добрых дел все равно не прервется. Ведь некогда кто-то сделал что-то очень доброе для вас и пробудил в вашем сердце сострадание к людям. В тот момент была запущена механика, благодаря которой судьба мистера Уотерстоуна не так безнадежна. Каждое доброе дело одновременно является звеном старой цепочки и началом новой.

Аглечан сделал глоток и продолжил:

– Даже если какая-то цепочка прервется, что ж, мы же с вами не остановимся на одном добром деле…

Некоторые лица в таверне казались князю смутно знакомыми. Скорее всего, заключил он, они были участниками драки.

– В день нашего знакомства вы не были склоны к такой философии, – сказал юноша. – Вы здорово отделали своего соперника.

Аглечан осушил стакан, опустил его с громким стуком и рассмеялся:

– Да бросьте! Это было весело. Никто не принимал вражду всерьез. Мы предавались молодецкой забаве. Сами видите, мы стали добрыми друзьями для этого заведения.

Несколько мгновений собеседники молчали. Затем Кирилл Карлович сказал:

– Я знаю, что вы знакомы с князем Полеским. Вы встречались в кофейне «Slaughter’s»…

– Вы следили за нами, – нахмурился Аглечан.

С запоздалым сожалением князь подумал, что не стоило говорить об этом.

– Конечно же, нет! – воскликнул Кирилл Карлович. – Я заметил вас случайно. Но признаюсь, был удивлен. Насколько я знаю, они говорят только по-польски и по-русски. Каким же образом вы могли изъясняться?

– Язык денег не требует переводчика, – ответил мистер Джентль. – Я веду с ними кое-какие торговые дела.

– Вот как, – протянул юноша, стараясь не выказывать удивления.

Князь подумал, что мистер Джентль, наверняка, сдержит слово и сделает все возможное для освобождения рыжего Билла. Аглечан должен был знать мистера Уотерстоуна, раз вел дела с панове Полескими.

– Что ж, – промолвил мистер Джентль, – извините. Мы обязательно скоро увидимся. И я не забуду о мистере Уотерстоуне.