Резко дёрнувшись в сторону, я запуталась в корнях куста, обломала половину веток и упала на землю, в последний момент подставив под себя ладони.

А вот наш сегодняшний монстр диалогов с Александром не вёл. Поэтому вслед за мной не упал (к счастью). Влетел прямиком в разрыв, своими неловкими движениями сделав его ещё больше.

И наконец наступила тишина.

Вместо того чтобы броситься ко мне на помощь, Александр скинул с широкого плеча рюкзак и принялся скреплять между собой лоскутки нашего мира. Делал он это долго – разрыв-то был высотой с человеческий рост, а скобы предназначались для листа А4, да и скотч вряд ли был больше двух сантиметров в ширину.

Наблюдая за творчеством Александра, я перевернулась с живота на спину и уселась прямо на пятую точку, куртка всё равно уже испорчена. Глядя, как Александр мучится, пока заделывает разрыв, я размазывала по щекам слезы вместе с той грязью, что прилипла к ладоням за их недолгое общение с земной поверхностью. Делала я это бесшумно. У меня особый талант к молчаливым слезам.

Когда Александр обернулся, чтобы посмотреть, как там поживает его студентка, то увидел ещё одного монстра: с красными глазами, поджатыми губами и чёрным измазанным лицом. Тяжело вздохнул, посмотрел на меня так, чтобы я тут же прониклась и успокоилась. Но я не прониклась, лишь зарыдала ещё интенсивнее.

– Замёрзли, Василина? – поинтересовался он.

И ни одного вопроса, как я чувствую себя сейчас и что – к нему.

Хотя я и впрямь начала уже замерзать. Пробежка заставила меня вспотеть, и теперь холод земли настырно лез под одежду, озабоченный. Я неопределённо помотала головой из стороны в сторону, прекрасно понимая, что всё равно не смогу сейчас ничего сказать.

– Пойдёмте греться, – продолжил искать подход ко мне Александр.

Я сложила руки на груди, как какая-нибудь капризная девчонка. Но с места не сдвинулась.

Александр вздохнул ещё раз. И заметил строго:

– На всякий случай констатирую, что прежде чем пойти на крайние меры, я предложил вам действовать добровольно.

А потом он двумя точными шагами приблизился ко мне – и подхватил меня на руки. Легко, как пушинку. Я прижалась к его груди, слушая, как бьётся сердце под тканью пальто. Но руки старалась не распускать. Не потому, что после сегодняшних приключений мне было противно трогать Александра. Скорее, потому, что я боялась замарать его красивое пальто ещё сильнее.

Не знаю, как Александр провернул этот фокус, но на выходе из гаражного общества нас уже ждало такси.

Подозреваю, таксист подумал, что это шоу. Что-нибудь в духе «спаси бездомного и убого». И сделал мысленную пометку – перешерстить телеканалы в поисках передачи, где такой благородный Александр будет делать из меня человека.

В квартиру Александра я вошла, как к себе домой. Потопталась за пределами коврика, оставив чёрные следы-кляксы – оказывается, несмотря на общее достаточно приемлемое состояние дорог между гаражами, именно под моим кустом собралась лужа. Куртку бросила прямо на пол, но за это меня, в общем-то, можно поблагодарить: уберегла гардероб от гаражного амбре.

Александр ненадолго заглянул в комнату, мной ещё не исследованную, и вернулся с целой горой свёртков. Молча вручил их мне и кивнул на дверь ванной. Намёк я поняла, уже не маленькая.

В ванной комнате Александра оказалось много интересных баночек, одних только гелей для душа от дорогих брендов нашлось штук пять. Роскошью я насладилась от души – из каждой баночки что-то, да попробовала. Так что к окончанию водных процедур в ванной стоял термоядерный микс из дорогих мужских ароматов.

Я думала, Александр выделит мне что-нибудь из собственной одежды – футболку шириной с трёх меня и штаны, которые я смогла бы натянуть до шеи, если бы позволял разрез. Но одежда оказалась женской. И пришлась мне практически впору. Ещё одна загадка, раскрыть секрет которой мне вряд ли удастся.