– Ну, что, все рассказали вам наши ашиновцы? – спросил меня улыбаясь полковник.

– Все разве расскажешь так скоро? -с такой же улыбкой сказал Дзеранов: – это ведь надо 13 дней и 13 ночей рассказывать.

– А вы знаете, – продолжал Xоранов, – что Дзеранов генералом был у Ашинова и главнокомандующим его войска? Это Ашинов пожаловал его таким званием и чином и вместе с тем предоставил ему право производит и других в обер-офицерские чины. И он там несколько человек произвел в офицеры: кого в подпоручики, кого в поручики, а одного осетина так прямо в капитаны. И эти тоже ведь офицеры, – указал он на стоявших за Дзерановым осетин: – один- подпоручик, другой- поручик. И приехали сюда в соответственных погонах. А когда местное начальство спросило их, зачем они носят офицерские погоны, они отвечали, что их генерал Дзеранов произвел. И Саукудз подтвердил, что действительно произвел. «Да какое же он право имел производить вас?» – спрашивали их. – «А ему государь дал это право». И так ничем их убедить не могли, что они самозванцы, а не офицеры! Никаких увещаний не хотели слушаться, и только когда пригрозили в кутузку засадить, – послушались и сняли свои погоны. Но все-таки просили начальство, что если уже нельзя оставить им те чины, которые дали Ашинов и Дзеранов на африканском берегу, то пускай, по крайней мере, дадут хоть прапорщиков милиции. Но и в этом им отказали. «Даже и урядниками не можем вас сделать». И долго горевали наши молодцы о своих погонах и теперь, кажется, не оставили еще надежды снова попасть в Африку и опять превратиться в офицеров. Правда? – обратился он к Саукудзу и его достойным сподвижникам. Те только улыбнулись в ответ. На том и прекратилась наша беседа с ашиновцами, потому что мой товарищ заторопился, в виду служебных дел уезжать из Ардона, и мы, простившись через полчаса с хозяином и со всеми новыми знакомцами, двинулись на своей тележке в дальнейшее странствование» …

О верных спутниках-осетинах, сопровождавших Николая Ивановича Ашинова во всех его африканских экспедициях в Абиссинию, Судан, Египет, Сомали и Эритрею, упоминают все писатели, что описывали жизнь этого незаурядного человека.

Осетины-ардонцы искренне любили и уважали Ашинова за его мужество и неуёмную энергию, честность и откровенность в отношениях, благородство и одновременную простоту при общении с ними. Сколько раз они, рискуя свободой и нередко своими жизнями, спасали атамана в весьма сложных и критических ситуациях. Когда на корабле трое пьяных турок, охваченные животными инстинктами и низменными чувствами напали с ножами на Софью Ивановну и пытавшегося образумить их Ашинова, осетины, не колеблясь ни секунды убили их и выбросили тела за борт.

А случай, произошедший на австро-венгерской «Амфитриде», когда австрийская команда корабля пыталась пленить членов экспедиции с последующей передачей их итальянским властям в Массауа.

Зараев и Дзеранов приказали осетинам обнажить кинжалы и начать убивать австрийцев, и лишь срочное вмешательство Николая Ашинова не позволило пролиться матросской крови. Но замутившего эту бодягу итальянского военного разведчика полковника Миниателли, настаивавшего на заходе в порт Массауа, по приказанию атамана они все же убили и также выбросили за борт. Дисциплина в экспедиции держалась полностью на осетинах и «некрасовцах», вот каким уважением и доверием они пользовались у Николая Ивановича Ашинова.

А вот, как описывали осетин сами писатели.

Николай Бичехвост «В страну черных христиан!»:

…В плавании в каюте Ашинова далеко за полночь светился огонек, там он с женой Софьей Ивановной да отцом Паисием, вели речь о дальнейших планах. Бодрствовал только начальник конвоя, преданный атаману старый рубака из станицы Ардон осетин Савкудз Дзеранов, с буркой на плечах и Георгиевскими крестами на груди.