Придётся поморячить.

Ведь на оформление пенсии уйдёт ещё немало времени, денег и нервов – это я сразу понял, ткнувшись в пенсионный фонд.

Там какая-то Юля Покидько (вот уж Бог пометил…) – ликвидатор мясокомбината, где я несколько лет глотал холодильный газ аммиак за 78 рублей в месяц, – перебралась в Симферополь и выдаёт справки, лишь когда очередной кандидат в пенсионеры пришкандыбает на полусогнутых

позолотить ей ручку. Да и не одна она такая…

Поэтому, раздав малоимущему медперсоналу деньги, взятые в долг у пенсионера-тестя, я с цветасто разодетым мотористом Юрием сажусь в плацкарт поезда «Керчь-Киев». А там на самолёт и – в Африку, где ждёт меня мой белый теплоход с длинными зелёными рублями.

Нас провожают две интеллигентного вида дамы.

Обеспокоенный отсутствием старшего группы, я напоминаю соседу:

– Юрий, до отхода 5 минут, а Виктора всё нет. Надо бы звякнуть, узнать: почему опаздывает?

– Зови меня просто Юрчик, разливая «на посошок», отозвался моторист – И звони лучше ты, а то у меня на счету меньше гривни.

Я набираю номер и, глядя на накрытый по-домашнему откидной столик, объясняю 3-му механику в телефон ситуацию. – Кстати, где ты?

– В маршрутке. Еду домой. Отъезд отложили. Мы полетим другим рейсом. А вы не знали?

– Виктор, ты же старший группы, твою кочерыжку! Почему молчал до сих пор? На какой срок отложили? – Я замечаю, как все участники застолья замерли в заставших их позах.

– Завтра в конторе скажут. Я думал, они и вас предупредили.

Не попрощавшись, нажимаю «Отбой».

– Юра, девочки, выходим. Нас, кажется, подставили. Собираем всё и выпрыгиваем!

Наши дамы засуетились над закуской.

– А как же билеты? – мой напарник ещё не осмыслил ситуацию – Пропадут ведь билеты?!

– Не до билетов!

…Поезд уже напряг колёса, когда я, выпихнув багаж, последним спрыгнул с подножки.

…

– Вот суки! – Юрчик, словно кувалдой, стукнул кулаком о пластиковый подоконник в глубоком проёме окошка справочной. Молоденькая симпатяшка вместо ответа вопросительно подпрыгнула.

– Девушка тут ни при чем – Я поморщился. – Ещё ментов нам не хватало.

– А Вы не учите, как мне себя вести! – злобно завыкал на меня моторист.

Перед тем как возвращать в кассу неиспользованные билеты, Юра на последние копейки решил дозвониться посредникам. Но там не брали трубку.

– Они тебе не ответят: рыло-то в пушку.

– Я их всё равно достану. Маша, дай-ка я с твоего.

Женщина торопливо порылась в сумочке и подала ему простенький мобильник.

На этот раз руководитель крюингового агентства Георгий Антонович попал, как говорится, под раздачу. Над вокзалом гремела отборная морская брань обманутого работяги:………… – Что, б…и, получили с меня бабки и пошли бухать? – Наконец-то прозвучала первая осмысленная фраза после потока ненормативной лексики. Но вдруг он замолчал. Затем его лицо вытянулось и сам он встал по стойке «смирно».

Мне нетрудно представить, чем ему парировал видавший виды капитан.

И вот, Юрин испарившийся гнев перешёл в самоедство.

– Я же… я работу потерял только что. – Натянул он красную матерчатую бейсболку двумя руками на морщинистый лоб. – Чем долги теперь отдавать?

– Ничего, всё уладим. До завтра в конторе, Юра. Не бузи.

Моя супруга уже молча вела меня к выходу из вокзала, помогая катить чемодан. Мельком замечаю: спутница скандалиста неумело делает вид, будто внимательно читает расписание, украдкой смахивая слёзы.

– Война

Эту войну объявил моторист Юрчик Андрею (3-му механику). И длиться она будет, не затухая, ровно 45 суток, пока моториста не спишут за профнепригодность. Я бы и не вспомнил о том проколе Виктора перед неудачным отъездом. Мы ведь тоже не по-товарищески себя вели. Созвониться надо было, еще когда брали билеты. Но Юрий при свидетелях прессовал пропившегося перед рейсом моряка за его забывчивость, совсем не думая о последствиях.