Я понимала, что если начну сейчас играть в обиженку, то останусь без денег. А это значит, что обнажалась я перед всеми этими за просто так! И кому от этого станет легче? Мне? Маме, которая ради сохранения места на рынке ложится каждую неделю под урода Ашотку?

- Соберу, - пробормотала, стараясь не смотреть в зал.

На сцену полетели купюры, которые я не забывала прихватить вместе со своим костюмом.

Все ли я забрала или что-то так и осталось лежать забытым-неувиденным – я не знала. Потому как рванула по подиуму к переодевалке из которой выглядывали привлеченные шумом танцовщицы стриптиза.

Растолкав девушек, вбежав в закрытое для посторонних помещение, разревелась в три ручья.

- Деньги давай, - Светик не собиралась ни жалеть меня, ни расспрашивать, чем вызваны слёзы. Ей доверено блюсти интересы Артурчика! И именно этим она озаботилась в первую очередь.

Я тем временем быстро одевалась. О том, что мне причитается половина от заработанного – владелец стрип-клуба сообщил еще вчера. И слова Светика не вызвали ни возмущения, ни желания забрать себе все.

На сцену уже убежала очередная стриптизёрша.

В переодевалку вошел Артур в сопровождении Игорёшки.

- Почему глаза на мокром месте? – поинтересовался Артур. – Дебют, как по-мне, удался.

Подошедшая к владельцу стрип-клуба Светик, протянула ему пачечку купюр:

- Глянь, чего поназарабатывала!

- Неплохо, - пальцы Артура перелистали купюры со скоростью опытного кассира. – А будет еще лучше!

- Не будет, - пробурчала я, забирая свою долю. – Я больше не приду!

- Не дури, - нахмурился Игорёха, вынырнувший из-за спины хозяина. – Для нашего зрителя-посетителя твоя скромность в новинку. Но они привыкнут. Тем более что Ольшанский за тебя мазу потянул.

Я не имела понятия о том, что такое «маза», но фамилия Ольшанский показалась смутно знакомой. Правда, выяснять кто это такой, не было ни желания, ни возможности. Потому как Игорёха продолжал:

- Правда, если хочешь выступать в роли целомудренной невесты, бельишком нужно озаботиться другим. Уродов в наше время хватает, а я до сих пор не понимаю, как с тебя не сорвали эту «анжелику», что держится на честном слове.

Я снова разобиделась на критику самого лучшего из бюстгальтеров в моем гардеробе. Тем более что вчера ни Артур, ни Игорь против «анжелики», с застёжкой впереди и чашечками, едва прикрывающими соски, ничего не имели.

- И где же я возьму другое?! – я уже поняла, что уйти, громко хлопнув дверью, желания все меньше.

Да и куда идти? К мамке на рынок? Здесь все-таки, как сказала родительница, в тепле и под присмотром мужика с понятиями. Конечно, мама, не знамо с чего, решила, что Артур станет меня защищать. Что, судя по сегодняшнему дню, было далеко от истины.

Мои сумбурные мысли снова прервал голос Игорёхи:

- Первые деньги нужно вложить в экипировку! – ухмыльнулся. – Завтра встретимся в девять. Отведу тебя, куда нужно.

- Хорошо, - спорить не осталось сил. Равно, как и возражать. Перевела взгляд на Артура. – Я пойду?

- Иди уже, - махнул рукой владелец стрип-клуба. – Сегодня с тебя все равно толку, как с козла молока.

О каком «толке» говорил Артур, я не поняла. Свой номер, пусть и с грехом пополам, я оттанцевала. Денег принесла, по словам Светика, вполне достаточно. Так чего ему от меня еще нужно?!

Я повесила костюм, упакованный во все тот же чехол, за ширму, заменяющую платьевой шкаф и двинулась к выходу.

- Завтра в девять утра у памятника Ленину! – крикнул мне вслед Игорёха. – Не опаздывай!

Я кивнула и выскользнула в коридорчик, ведущий к черному входу в клуб.

Холодный февральский ветер рванул полы пальто.