– Когда я лезу в твою память, чтобы узнать необходимое, тебе не нравится, когда не лезу – тебе не нравится и подавно, – проворчал гость, склонив голову к ступне. – Не угодишь некоторым.

– Моя сеструха уехала с семьёй в Италию, и я присматриваю за квартирой. Да, после Коли я живу одна. Ещё вопросы? – угрожающе интересуюсь у него.

– Ты по мне скучала? Ну, хоть чуточку? – хитро прищурил глаз, заглядывая мне в лицо.

– Мне было некогда – я всю свою жизнь ревизии подвергла. Лель, – голос против воли дрогнул. – Кто у меня родится? – Не то, что бы мне снились кошмары по поводу рождения монстра, но определенности некоторой хотелось.

– В смысле: мальчик или девочка? – не понял он.

– В смысле: человек… неведома зверушка… или бог?

– Полубог. – Лель коснулся особо чувствительного местечка и по телу пробежались мурашки. – Получеловек. Внешность точно будет человеческая. – Пальцы исчезли, оставив щемящее чувство разочарования. – Я хотел бы, чтобы ты поносила во время беременности вот это, – передо мной возникло ожерелье с бусинами, маленькими голубками, рожками и фигурками лосей.

– Что это? – Беру украшение. Стиль этнический унисекс: подойдёт и мужчине, и женщине.

– Обереги. Их сделала мама, когда я родился, – улыбнулся при слове «мама» – тепло, но немного грустно.

– Не уверена, что могу принять…

– Одевай и не снимай, – Лель взял ожерелье и застегнул его на моей шее. Оно оказалось тёплым и совершенно незаметным по весу. – Лучше всего тебе поменьше выходить из дома, но ведь ты на такое не согласишься? – Массаж переключился на другую ногу.

– Угадал.

– Современные женщины совершенно не заботятся о своей безопасности сами и не дают это делать мужчинам, – бурчание его показалось внезапно таким родным, что я вздрогнула, на миг вообразив себя под его защитой.

– Мне что-то может угрожать? – Все эти разговоры будили во мне некоторые подозрения.

– Вряд ли. Но не исключено. Ты носишь не просто ребёнка, а ребёнка бога. – Пальцы Леля творили волшебство. – Моего ребёнка, – добавил напряженным голосом. – Уже очень давно не случалось ничего подобного. Кто-то вполне может захотеть причинить вам с малышом вред. Хоть христианство и ограничило степень вмешательства в жизнь людей магических существ.

– Каким же образом ты появляешься здесь? – Снова резкая перемена в его настроении. Ощущаю её практически кожей. Поворачиваюсь к нему всем телом.

– Любовь-страсть очень хитрая штука, не признающая законов, – ответил он с ленивой чувственной усмешкой, которая не вязалась с беспокойным выражением глаз. – Без неё жизнь на земле просто исчезнет. Мне, как её помощнику, в этом случае очень повезло.

– А другие… боги? – отворачиваюсь, не желая видеть больше горечь в его глазах.

Примириться с существованием Леля было можно (и вовсе не из-за того, что он привлекательный!). Воспринять же, что где-то живут еще другие подобные ему существа, мозг отказывался. Из сказок я выросла, а взрослая жизнь играла по другим правилам, одно из которых недвусмысленно гласило, что магия бывает лишь в кино. Беременность, к сожалению, подтверждала пока обратное.

– Не все смогли вписаться в новый мир, – голос стал почти бесцветным. – Это так важно? – он посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом. Пауза затянулась. – Ты хочешь родить этого ребёнка? – он чуть сильнее сжал стопу, требуя внимания. – Когда ты будешь по утрам вспоминать, что понесла от меня, будешь ли ты переворачиваться на другой бок, пытаясь забыть о реальности, ударяя кулаком подушку, проклинать все на свете?

– Нет, – отвечаю после некоторого молчания. – К чему злиться на то, что невозможно изменить? – И понимаю, что говорю искреннее.