«По-моему, я должна бежать…» – только подумала я, как Джон повернулся и крепко взял меня за запястье.
Он тихо произнес: «Молчи и улыбайся». За пару секунд я представила жуткие сцены, как меня насилуют трое мужиков, но не сдвинулась с места. Просто стояла как вкопанная, пытаясь успокоить дыхание под прыгающие удары сердца.
Мы зашли внутрь, и я сразу вздохнула с облегчением. Травянисто-кедровый запах сигар вдали синего узкого коридора смешался с розово-красными огнями, а там, в глубине, было полно народу и играла музыка. Это была закрытая вечеринка, и контингент здесь отдыхал явно не из простых.
Джон повел меня в отдельную, огороженную ото всех зону. На столе красовались экзотические фрукты, названия которых я даже не знала, закуски, коктейли, бутылка «Чиваса», несколько видов шампанского и вина́, горящая сигара в пепельнице.
– А-а-а! Кэтти! Как хорошо, что ты приехала. Здесь сейчас будет настоящая жара!
Из толпы показалась Энн с парнем модельной внешности в блестящем бирюзовом пиджаке. Она кинулась на меня с объятиями.
– Энн, ты что, охренела? Я думала, с тобой что-то случилось! Ты зачем меня сюда позвала?
– Кэт, ну не сердись. Я тебя разбудила, так это того стоило! – шмыгнув носом, подмигнула Энни.
– Ты ненормальная. Отпусти! С тобой бесполезно говорить, я пошла.
– Куда ты пошла? Мил, мы сейчас подойдем, – улыбнулась Энн Бирюзовому Пиджаку, вцепилась в мой рукав и потащила меня в туалет.
– Кэтти, ты злишься еще на меня? Да, я была неправа. Нагрубила тебе из-за какого-то Мэтта. Подумаешь, пропал жених на миллион долларов. Зато у меня осталась лучшая подруга. Ну, прости меня, детка.
– Энн, ладно, все, отцепись. Ты в следующий раз думай, прежде чем звонить среди ночи, просить срочно приехать и потом выключать телефон! Это ненормально!
– Прости, прости, Кэтти. Я же знала, что по-другому тебя из дома не выудишь. И я не могла не разделить такой вечер с тобой! Мы с тобой одно целое, и нас, несмотря ни на что, никто и никогда не разлучит.
Энни обняла меня и с ужасом обнаружила:
– Кэт, блин, во что ты одета?
Энн еще раз оглядела мой черный спортивный костюм и стащила с меня куртку.
– Штаны тоже снимешь?
– С преогромным удовольствием! Кэтрин, запомни: когда тебе ночью кто-то звонит и просит срочно приехать, не важно куда, надевай всегда каблуки и платье.
– А если на том конце провода человек умирает?
– Если на том конце провода человек умирает, он будет звонить не тебе, а в девять один один.
Энни вытащила из сумочки помаду, пудру, тушь, расческу и принялась наводить мне марафет. Через пару минут я посмотрела в зеркало. Энн в золотом, коротком шелковом платье – и я в черном топике и спортивных штанах, с макияжем на скорую и не совсем трезвую руку.
– Ну вот, типа стиля кежуал, – сказала Энн и швырнула мою куртку в дальний угол, где стояло мусорное ведро.
– Ты что делаешь?
– Детка, все окей. Мы завтра идем шопиться и купим тебе хоть три костюма. Смотри, сколько у меня денег.
Энн открыла внутренний карман сумки и, как веером, помахала на меня стодолларовыми банкнотами.
– Откуда у тебя столько? – удивилась я.
– Помнишь, я тебе говорила: никогда не жалеть о прошлом, не жить будущим и всегда получать удовольствие от настоящего? Так вот, так и есть! После скупердяя Мэтта судьба одарила меня более щедрым покровителем. Щас все расскажу, только давай сперва…
Энни прищурилась и вновь шмыгнула носом. Прибитая ее сверкающим взглядом к стене, я стояла, еще размышляя, уйти мне или остаться. Но Энн не думая засунула мне в рот две сигареты и подожгла. Я подкурила обе и одну вернула Энни, что всегда означало примирение в наших ссорах.