– Поставь-ка ей хорошего вина за мой счёт, – сказал я, расплываясь в изумлении.

Мало чем меня можно соблазнить в жизни так, как хорошей музыкой и замечательно поставленным женским вокалом. А близость обладательницы этой совокупности навыков у меня обычно вызывала желание обнять и приласкать.

Гном с ехидной ухмылкой взял глиняный стакан и под самый край налил в него из кувшина, что достал из-под стойки. Движением глаз пригласил певицу к столу после того, как девчушка отдала ему кружку с монетами. Примерно половину монет он высыпал на стол перед певицей, а остальное убрал под столешницу. Та походя сгребла горку монет, и она исчезла, перемещаясь на счёт игрока.

– Смочи горло, мы угощаем, – словно заботливый отец, пробасил гном.

– Мы? – недоверчиво переспросила Кара, подходя к стойке.

– Я и мой друг-пасечник.,– кивнул он на меня.

– Судя по его взгляду, он меня угощает не просто так, а с каким-то интересом, – сказала певица, не отводя пристального взгляда от моих глаз и при этом делая добротный глоток угощения.

Ух!!! Вот это глазищи. Нет, они не избыточно большие – вполне пропорциональны для её роста, широкого тела и лица, но взгляд… Взглядище! В этом взгляде одновременно можно увидеть целый ворох мыслей и вопросов, которые не толпятся все вместе, как это бывает у стереотипной женщины, а быстро сменяются, но в порядке организованной очереди. Я бы с такой женщиной ночку-другую поиграл бы в шахматы. Но сейчас мою душонку беспокоит другое.

– Верно, – ответил я, не в состоянии оторваться от её глаз, хотя всего чуть ниже был очень такой фапабельный бюст третьего размера, который она не выставляла напоказ расстёгнутыми пуговицами, но и не прятала различными ужимающими устройствами вроде бюстгальтера.

– Я хотел бы нанять бойца для сопровождения и защиты моего тщедушного тела на пути решения одной загадки этого мира, – завернул я настолько поэтично, насколько смог, для услаждения уха барда.

– Ясно, а я тут причём? Я всего лишь скромный менестрель. Пением зарабатываю, – продемонстрировала она свой музыкальный инструмент.

– Ага, – немного насмешливо сказал я, – который во время исполнения баллады не смог спрятать глаза того, кто такое видел не раз.

Кара с некоторым укором и небольшим гневом поглядела на Грахлова.

– А я что? – пожал тот плечами. – Не думал, что у моего старого друга-фермера маразм приключится, и он решит отправиться дальше, чем до моей таверны.

– Болтун ты старый, – буркнула она в кружку, делая ещё глоток. – Отдохнула, называется.

– Сколько ты хочешь за свои услуги? – прямо спросил я, расценив её ворчание не иначе как согласие.

– Тысяча в день, – твёрдо ответила наёмница. – Плюс оплата отдельной комнаты, если останавливаемся в городе. Дальше второго круга городов цена будет выше.

– Рыхс. Совесть, на сколько дней мне хватит денег, если найму её по этой цене?

– Двенадцать дней, – отрапортовала та.

Меньше чем на две недели…. Этого времени может не хватить, но если так, вернусь на ферму и ещё поработаю. К тому же, возможно ещё денег поимею по ходу дела. Прихвачу с собой мёда, продам его, да и по пути какой фураж попадётся.

– Схыр. Хорошо, устраивает, – ответил я Каре, и та перестала пить, но от кружки не отлипла.

Она вперила в меня пронзительный изучающий взгляд, так и не отрываясь от кружки.

– А ты ведь не простой непись? – тихо не то спросила, не то утвердила широкоплечая прозорливица, поставив опустошённую кружку.

Не найдя сразу, что ответить, я плавно обернулся, чтобы хоть увидеть, не слышит ли кто из посетителей этого вопроса, обращённого ко мне. По контракту я не имел права сознательно разглашать информацию о том, что мой персонаж управляется оператором. Эта гномолюдина сейчас сама догадалась, что не наказуемо. Непонятно, как она это поняла, но, мне кажется, если подтвержу напрямую, Совесть меня сожрёт и сживёт со свету. Однако я не мог не заметить, что резко вызвал повышенный интерес у игрока, которого собирался нанять.