Почувствовав угрозу, тучей нависшую над нашими головами, Аваддон напрягся. Все в его настороженной позе говорило о том, что он не позволит навредить мне, и Люцифер это знал. По крайней мере, я хотела в это верить. Не мог же Повелитель Ада в назидание сыновьям публично казнить Грааль… и не всколыхнуть аморальным поведением преисподнюю.

Мог!

Но не станет. Пока не время.

Казалось, Люцифер тоже пришел к похожему выводу. Он щелкнул пальцами, и на их кончиках мельком вспыхнула искра, словно кто-то решил развести костер, ударяя камни друг о друга.

В метре от меня, окутанный алой дымкой, вырос трон с золотым орнаментом из сплетающихся воедино тел под массивным сиденьем. Чуть позже по правую руку от места Лилит материализовался еще один величественный трон из фиолетового бархата, вместо спинки которого красовались серебряные мечи.

– Остальное обговорим позже, – совладав с неуместным на публике гневом, объявил Люцифер. – Займите места, пора начинать!

Уподобившиеся статуям демоны, испугавшиеся разгневанного хозяина, наконец ожили. Лилит в последний раз тоскливо взглянула на прибывших сыновей и молча направилась к Люциферу. Он протянул супруге руку, чтобы помочь подняться по ступенькам, пока демонесса придерживала шлейф платья.

Галантный жест не подразумевал проявление заботы. Люцифер следовал устоявшимся за века придворным правилам. Поэтому он даже не взглянул в осунувшееся лицо Лилит, а стоило ей подняться, сразу выпустил бледную ладонь и занял свой трон.

Кайлан и Астарот синхронно качнули головами в сторону ложи для придворных, и их свита незамедлительно отправилась к ожидающим там Кларе и Лу.

В глазах Селье дикими волнами плескалась тьма. Его младший брат не проявил никаких демонических отличий, и, пока я живо представляла, как Астарот выглядел бы с копытами или хвостом, братья поднялись на подиум и грациозно заняли свои места.

Повелитель Похоти оказался смертельно близко. Вытянутые ноги Аваддона, сидящего на подлокотнике, едва не касались его алого трона с эротической вышивкой.

Я делала поверхностные вдохи и выдохи, сосредоточившись на пестрых ароматах духов демонесс, плавящемся воске и яствах. На чем угодно, лишь бы случайно не уловить запах цитруса и дыма, от которого потеряла бы голову.

Но пара пьянящих разум ноток все же ворвались в легкие, а вместе с ними и непрошеные воспоминания о руках Кайлана на моих обнаженных бедрах.

Я задышала быстрее, а сжавшиеся в туфлях пальцы причинили боль.

Аваддон незамедлительно отреагировал на мое изменившееся состояние, вопросительно вскинув бровь. Я просияла натянутой улыбкой, показывая, что все в порядке.

Насколько это возможно в Аду!

Вскоре гости разбрелись по углам: кто-то вернулся к пиру, некоторые судачили, искоса поглядывая на пьедестал. Все словно чего-то ждали, подогревая интерес и обволакивая его облаком страха. Стоило Люциферу допить третий бокал вина и облапать прелести своих фавориток, как он вновь присвистнул, вызывая кого-то.

В центр отполированной до блеска пятиконечной звезды вышел долговязый церемониймейстер с моноклем. Незнакомец с козлиной бородкой принялся чересчур бурно жестикулировать, обрывая гомон голосов.

– Демоны и демонессы, объявляю торжество открытым! – Церемониймейстер блеснул клыками в мою сторону и приподнял будто по волшебству оказавшийся у него в руке бокал. – Выпьем же за Адель Грей – новую Повелительницу Смерти!

Меня будто раскаленным прутом приложило, и я не сдержала свистящего выдоха. На этот раз Аваддон никак не отреагировал, зациклившись на воодушевленном демоне в центре зала.

Как только стихли возгласы и аплодисменты в мою честь, зал заполнили звуки органа. Нежной трелью грубую мелодию разбавляла скрипачка, не давая впасть в подобие транса.