Но позади нас было так же пусто.

Недовольно проведя пальцами по гладко выбритому подбородку, он предостерегающе послал по коридору вибрацию силы, эхом зазвеневшую в прятавшихся за углами вазах.

– Располагайся, Адель. У тебя час на подготовку к балу, я вернусь, как только кое-что улажу.

Лакей остановился напротив одной из позолоченных дверей, шеренгой тянувшихся вдоль темного коридора. Порывшись в кармане сюртука, он выудил оттуда связку ключей.

Я воспротивилась внезапному побегу Аваддона. Не знаю почему, но рядом с ним в кишащем монстрами месте я ощущала себя спокойнее, увереннее.

Будто прочитав мои мысли и почувствовав мое неодобрение в виде впившихся в его ладонь ногтей, Повелитель Смерти ухмыльнулся.

– Не переживай. Я зачарую твою дверь магией, никто, кроме меня и Клары, не сможет обойти барьер. – Супруг высвободил руку и щелкнул меня по носу.

Пока я мялась, лакей отворил дверь и, низко поклонившись, отошел на почтительное расстояние.

Аваддон широко развел руки в стороны, призывая силу. Струйками потянувшаяся из пола мгла сначала скользнула по его точеному телу к пальцам, а потом, сорвавшись с них, точно разъяренный зверь с цепи, набросилась черными всполохами на дверь, уничтожая золото створок.

Лу и Клара тихо охнули и отскочили подальше к стене, чтобы случайно не напороться на древнюю магию. Я же не шелохнулась.

Когда сила Смерти развеялась, дверное полотно перестало походить на пласт дорогого металла, преобразовавшись в подобие черной дыры, набрасывавшейся на любого, кто посмеет нарушить покой хозяев.

Я поежилась, нехотя придя к выводу, что придется бесстрашно шагнуть в кружащееся спиралью марево. Клара хоть и была наивна, но вот умом не обделена, поэтому, отрывисто вздохнув, она дала понять, что догадалась о нашем будущем «подвиге».

Поведя подбородком, Аваддон приказал Лу и лакею следовать за ним. Даже не попрощавшись, он грациозно устремился к лестнице, подсвеченной факелами – костяными руками, державшими огонь.

Мое самолюбие уязвленно обожгло, заставляя заломить пальцы. Супруг был настолько уверен, что я не ослушаюсь и не попытаюсь удрать, что тут же захотелось утереть ему нос.

Вот просто из вредности!

Однако Повелитель Смерти наглядно показал, что магия теней – ничто по сравнению с таившимися на каждом повороте преисподней ужасами. Да и снова подвергать фрейлину опасности – безрассудно, поэтому я отбросила взбалмошную идею.

Клара замялась, с опаской поглядывая на водоворот тьмы вместо двери.

– Если меня стошнит, обещайте не рассказывать об этом Ричарду. Он и так считает меня слишком тщедушной.

Напоминание о старом друге, по которому я до безумия скучала, ускорило пульс и осело пеплом в защипавших от подступающих слез глазах.

– Думаешь, мы его еще увидим? – Спрятанная на задворках сознания паника, что больше никогда не удастся вдохнуть свежесть хвойных лесов Абракса, пробилась наружу сквозь сломанную плотину.

Клара перевела наполненный ужасом взгляд с магического заслона на меня.

– А как иначе? Если Ричард ухитрился заключить с Аваддоном сделку, чтобы уберечь вас от возмездия Елены, то я не сомневаюсь, что он поможет нам сбежать отсюда целыми и невредимыми. Это лишь вопрос времени.

Да, времени… которого у нас нет.

Я тряхнула головой, не желая углубляться в мрачные воспоминания и впадать в истерику. Она и так норовила накрыть с головой каждый раз, когда перед глазами всплывали образы злополучного вечера в лесу: свирепый Кайлан, безжалостно бросивший меня на алтарь; улыбающаяся до ушей Марго, радостно вонзающая кинжал в мое сердце…

Запястье с брачной меткой полоснуло острой болью. Я тряхнула рукой, подавляя необычный импульс, и во мне вскипела жажда мести. Такая обжигающая и такая чуждая, что даже холодок теней, живущих внутри как второе «я», не мог погасить пожар ненависти к Кайлану Ле Селье.