И вновь мою вспыльчивость пресекло громогласное изречение супруга:

– Лу отправится с нами в качестве моей фаворитки.

Демонесса воодушевленно дернулась, но вовремя взяла себя в руки, чтобы не запрыгать от радости, а я недовольно вскинула бровь.

В Аду супружеская верность ценилась не больше, чем добродетель. Однако демонстративно соглашаться с распутным поведением Аваддона, особенно в присутствии аристократии преисподней, означало принять участь безвольной пленницы, чего я допустить никак не могла. Пусть меня посадили в клетку, но сделать из теневого призрака поющую по велению хозяина пташку не получится.

Последний, висевший на волоске контроль треснул. Стоило двинуться к Аваддону, воплощавшему собой сам порок, как демонесса учтиво отскочила к стене, освобождая путь.

Я нарочито неспешно проплыла в центр комнаты, покачивая бедрами, и остановилась в шаге от дорогого супруга.

Пышная грудь демонессы быстро вздымалась и опадала. Краем глаза я видела, как она жмется к стене и покусывает ногти на правой руке, пытаясь понять, насколько сильно разгневала меня и будет ли ее ждать возмездие.

Недолго думая, я решила сильнее разозлить Повелителя Смерти. В гневе он мог не уследить за языком, а мне были жизненно необходимы знания о точном количестве сопровождающих нас демонов во время путешествия между Кругами Ада.

В пути улизнуть гораздо легче, чем выбраться из неприступного замка, высеченного в древней скале. Коснувшись указательным пальцем точеного пресса Аваддона, я повела дорожку вниз к приспущенным штанам, дразняще царапая его ноготком.

Супруг со свистом втянул воздух ртом, реагируя на ласки. Его мышцы окаменели, а кожа накалилась. Я довольно улыбнулась, осознав, что имею власть над его желанием, и, привстав на носочки, прошептала в приоткрывшиеся губы:

– Хорошо. А я могу обзавестись фаворитом на приеме у Люцифера?

Сизые радужки Аваддона растворили змеиные зрачки, а ухмылка быстро превратилась в зловещий оскал.

Нервно стряхнув с пояса брюк мою руку, Повелитель Смерти сжал мой подбородок, заставляя безотрывно смотреть в его изменившиеся от раздражения глаза.

– Конечно… – Вторая ладонь Аваддона незаметно опустилась на мою талию. Он рывком потянул на себя, и я вжалась в его мощное тело. – Хочешь, твоим любовником станет Асмодей? Ты ведь уже делила с ним постель. – Супруг не спрашивал, он утверждал. Я проконтролировала, чтобы мой взгляд остался таким же невозмутимым, будто мне было плевать на уличение в интимной связи с его братом. – Или я могу притащить в Ад Ричарда Мэтью, обесчестившего тебя возле заплесневелой стены трактира.

Жар злобы внутри стал невыносим, и я попыталась вырваться из сильных рук, но не смогла отодвинуться ни на сантиметр. Тени заплясали под кожей, ища выход, но усилием воли я приказала им не вступать в заведомо проигрышный бой.

Глаза наполнили слезы, когда Аваддон переместил руку с моего подбородка и до онемения сдавил щеки большим и указательным пальцами. Я зашипела сквозь зубы, мотнув головой, и он слегка ослабил хватку.

– Да, Адель, я знаю все о твоем прошлом, о каждом вздохе…

Я почувствовала, как от лица отхлынула кровь, и шумно сглотнула.

– Ты вольна развлекаться с мужчинами хоть все ночи напролет, но конец у твоих избранников будет печальный. Стоит Дею, или, как ты там его называешь, «Кайлану», прикоснуться к тебе, и я нарушу обещание, раскрыв Люциферу его двуличную сущность. А твоего драгоценного Ричарда брошу в загон к адским гончим. И когда мои псы вытрясут из него все дерьмо, я с удовольствием прирежу нахала, посягнувшего на чистоту Грааля. Так или иначе, но я уничтожу любого, кто посмеет возжелать мое. Ты, наверное, позабыла, так я напомню, что именно твой супруг решает, кому жить, а кому умирать!