– Да ладно, тебе! Не гони! Крутой ремонт, телек в пол стены, мебля улетная, как в журнале, а ты втираешь мне, что вынуждена стрелять копейки у соседки до зарплаты. Ирка, не жмотничай! Выручи, позарез надо!

Ирина взяла разделочный нож и начал аккуратно разрезать очередной крупный кусок мяса.

– Ляпа, я тебе все уже сказала!

– А кстати, давно хочу спросить. Это не на моей ли идее вы так поднялись? – с ехидной улыбкой спросил он. – Вообще—то порядочные люди, в таких случаях, делятся денежкой. Не находишь?

Ирина резко вскинулась и уставилась на него пылающим взглядом. Ее красивое лицо словно перекосило судорогой. Она медленно обтерла тряпкой лезвие ножа и недобрым взглядом уставилась на Ляпу. Рука с ножом угрожающе подрагивала.

– Ну-ка вали отсюда! – прошипела она.

– Понятно, – испуганно пискнул Ляпа и сделал шаг назад, с беспокойством поглядывая на нож в руке хозяйки. Судорожно сглотнул слюну и с ухмылкой проговорил:

– Быстро же вы с Пашей старых друзей забываете. Что ж. Бывает. Ладно, пока! Я ушел.

Он повернулся и выскочил из кухни. Ирина отшвырнула нож на стол, но он тут же с металлическим звоном упал на кафельный пол. Она вытерла подрагивающие руки о фартук и нагнулась за ним. В прихожей громыхнула дверь.

– Вот же гаденыш! – пробормотала Ирина и швырнула нож в раковину. Прошла в прихожую и повернула барашек замка. Затем вернулась на кухню и, стараясь успокоиться, продолжила готовить котлеты.

Через час пришел Паша и начал выкладывать продукты из пакетов на кухонный стол.

– Вкусно пахнет. Когда будем есть? – спросил он и незаметно чуть приподнял крышку сковороды. Жадно втянул носом аромат котлет и зажмурился от удовольствия.

– Ну-ка закрой! – воскликнула Ирина. – Иди руки сначала вымой, – ворчливо добавила она.

– Рожков звонил, говорит через час будет у нас. А ты куда убрала картину? – уже в дверях кухни спросил Паша.

– Я ее никуда не убирала. Там в коридоре и стоит, где ты ее оставил.

– Кончай прикалываться. Там ее нет, – бросил он и, что-то беспечно насвистывая, пошел мыть руки.

Когда он вышел из ванной комнаты, то застал Ирину в прихожей. Она неподвижно стояла перед стеной и не мигая смотрела на то место, где лишь недавно стояла картина.

– Ты думаешь меня кормить или как? – весело спросил Паша, с удивлением глядя на застывшую посреди прихожей жену.

– Ляпа, тварь! Нам трындец! Рожков теперь нас в труху разотрет, – хриплым голосом проговорила она и повернула к мужу бледное испуганное лицо.

После непродолжительного, но яростного скандала со взаимными оскорблениями и обвинениями Паша схватил для устрашения коварного Ляпы длинную отвертку и бросился его искать. Ирина осталась дома ждать Рожкова.

***

Утром Брюсов и Таня как обычно завезли сына в детский сад, а затем поехали на работу. Они по-прежнему работали в одном и том же здании, но в разных подъездах. Как всегда, парковка перед офисом в это время была почти пустой. Таня вылезла из машины, махнула Леониду на прощание рукой и быстрым шагом направилась к своему подъезду. Леонид проводил ее взглядом, с удовольствием отметил, что она по-прежнему чертовски хороша и, улыбнувшись, вылез из машины. Он только вошел в подъезд, как в кармане сначала завибрировал, а потом заголосил телефон. Это был Слава Старостин.

– Леонид Владимирович, доброе утро! Вы уже просмотрели файл, который я вам вчера отправил на почту? – протараторил он.

– Нет еще. Через пять минут буду у компьютера, тогда и посмотрю. Можешь пока кратко изложить, заметил что-то любопытное? – остановившись на лестнице, спросил Брюсов.

– Если коротко, то есть четыре пары у которых на протяжении года было больше всего часов совместной работы. Чесноков – Василенко, Ольшанский – Власова, Куприянов – Сенцов и супруги Петровы. Лидеры – Чесноков – Василенко, но… – Слава как обычно сделал многозначительную театральную паузу.