– Ничего не трогай, мы к тебе уже идем! – властно приказал незнакомец, в голосе которого вдруг послышалось волнение. – Фотограф – за мной. А ты, Дмитрий Сергеевич, – обратился он к судмедэксперту, – пока продолжай осмотр один. Сейчас вернемся. Ольга Эдуардовна! Пойдемте взглянем на улику.

Фролова молча кивнула и послушно поспешила за незнакомцем.

– Так-так-так, что тут у нас? – присев на корточки рядом с Варуховым, спросил неизвестный.

– Да вот – нож. В крови. Скорее всего, орудие убийства.

– Я вижу, что нож. Но какой нож – вот в чем вопрос?

– Что значит какой? Я вас не понял. Вы, наверное, хотите сказать – чей?

– Нет. Что он не ваш, я и так вижу. Именно какой – вот в чем вопрос. Не нож, а красавец, а? Вы не находите?

– Нахожу. Вернее, нашел, – пошутил Варухов. – Потому вас и позвал. Я всё-таки не понял… извините, не знаю, как вас зовут… вопрос ваш не понял. Что значит какой? Я же говорю – скорее всего, ритуальный. Уж больно форма необычная, да и знаки какие-то каббалистические на клинке.

– Зовут меня, чтоб вы знали на будущее, Алексей Викторович Вешняков, я из городской прокуратуры. А это, насколько я понимаю, Ольга Эдуардовна, – обратился он к послушно стоящей за его спиной Фроловой, – ваш сотрудник?

– Да, Алексей Викторович, – растерянно пролепетала Фролова, – наш. Игорь Петрович Варухов, старший следователь, мой коллега.

– Молодец, Игорь Петрович, важную улику нашел. Вы в своем отчете начальству это отметьте, Ольга Эдуардовна, отметьте, пожалуйста. – Тут Вешняков поднял глаза вверх и, поцокав языком, назидательно обратился уже к Варухову. – Дело в том, Игорь Петрович, что это первая по-настоящему интересная улика по делу Выхинского маньяка. Мы за всё время следствия ничего не находили. Обычно он на месте преступления следов не оставляет. Жертву уродует, как вы сами видели, настолько, что опознать ее можно только по косвенным признакам вроде родинок на спине или ягодицах. Да и то если родственники могут сообщить эти признаки. А так – пропал человек, и с концами. Ни головы, ни отпечатков пальцев. Даже внутренних органов нет. Вы сами видели. Только оболочка остается… А ножичек, я очень надеюсь, поможет нам за этого гада зацепиться. Как-никак вещь редкая, я бы даже сказал – исключительная. Такая может ходить только среди узкого круга лиц. Так что теперь нам будет проще. Начнем искать. Искать иголку в стоге сена, а не в целом поле нескошенной травы.

Варухов опешил.

– А вы разве этого маньяка до сих пор не искали? – стараясь говорить как можно тише, спросил он Вешнякова.

– А вы разве ищете преступников, когда возбуждаете уголовные дела? – так же тихо, почти шепотом, чтобы не услышала Фролова, вопросом на вопрос ответил тот. – Вы обычно просто ждете, когда он сам попадется. А потом вешаете на него всё что можно. Или то, что он на себя позволяет повесить.

– Так все делают и везде…

– Ну так и я не исключение. В одной стране живем. Здесь не мы ловим преступников, а они нас, когда им хочется или нужно сдаться. Так что вы, Игорь Петрович, придали данному следствию новые обороты. Теперь машина наконец-то заработает. А то даже мне становится стыдно за наши внутренние органы, которые ничего не предпринимают, когда наши граждане теряют свои внутренние органы. Звучит немного парадоксально, не правда ли? – всё тем же шепотом спросил Варухова Вешняков и хитро прищурившись, заговорщицки ему подмигнул.

«Вот так шуточки, – подумал Варухов. – А мужик-то – циник, небось из всего свою выгоду норовит получить».

– Ольга Эдуардовна! – уже громко обратился Вешняков к Фроловой. – Начнем осмотр улики. Фотограф здесь?