– Ты мой светлый лучик в этом богом забытом месте, – несколько раз говорил король.

Адель грело душу подобное сравнение. Она искренне привязалась к этому непростому веселому человеку, стараясь во всем соответствовать высокому статусу сестры короля.

– И зачем я только ему понадобилась? – спрашивала себя Аделаида, нервно теребя тоненький витой поясок.

Король явно запаздывал и волнение девочки возрастало с каждой минутой. Но вот наконец-то высокие двери распахнулись и в зал вышел улыбающийся король. Гунальд подошел к сестре. Адель по привычке наклонила голову подставляя макушку для братского поцелуя. Это был ежедневный ритуал, который нравился обоим.

– Ну, чем занималась? Выходила гулять?

– Нет, сир. На улице такие тучи что я предпочла побыть дома. У Грезетты позавчера появились щенки и я все утро с ними играла.

– Это рыжая сучка с черными ушками?

– Да сир.

– Хорошая борзая. Только сама не корми щенков, испортишь.

– Хорошо, сир.

– Брена, а у меня для тебя сюрприз, – с лукавой улыбкой сообщил король.

– Правда!? – воскликнула девочка.

Ее большие глаза стали еще больше от плохо скрытого любопытства. Адель даже начала пританцовывать, ожидая когда король вручит ей очередной небольшой подарок. Гунальд часто баловал любимицу всевозможными безделушками. Он до сих пор чувствовал свою вину перед сестрой за ее долгое томительное изгнание. Однако в руках у короля ничего не было, а сам он лишь хитро улыбался поглядывая на сестру.

– Что это? Что-то крупное? – наконец не выдержала Адель.

– Нет, скорее изящное, – рассмеялся Гунальд.

Паж открыл высокие двери, пропуская вперед невысокую худощавую женщину в простом недорогом платье. Несколько секунд король и его сестра молча смотрели на вошедшую, а потом Адель начала бить крупная дрожь. Она узнала эту пожилую женщину, хотя никогда прежде ее не видела. Но Брена так часто рассказывала о ней с любовью, нежностью, тоской, что Адель просто не могла ее не узнать.

– Няня!? – тихо прошептала она.

– Графиня!? Неужто даже вы не узнали Брену? – рассмеялся Гунальд.

Женщина вздрогнула, впившись взглядом в лицо незнакомой ей девочки. Уж ее то не проведешь. Она не будет молчать, поняла Аделаида, взглянув на нахмуренные брови графини. Няня Брены презрительно поджала губы. Она даже вздохнула, что бы высказать королю все, что она по этому поводу думает. «Пропала, я пропала!» – крутилось в голове у Адель. Ей нужно было что-то срочно делать. Наконец она решилась. Не давая графини опомниться девочка бегом пробежала по залу и буквально повисла на шее у изумленной женщины.

– Ах, нянюшка, нянюшка. Моя дорогая леди Марика! – громко закричала она. Однако почувствовав, что графиня стала отталкивать ее от себя, тихо зашептала ей на ухо:

– Прошу вас подыграйте мне. Я все вам объясню. Сир! – уже более громко сказала Адель, – позвольте мне увести графиню к себе. Мы так давно не виделись, а мне хочется ей все, все рассказать! – И не дожидаясь ответа, девочка потащила растерянную женщину из зала.

– Спасибо, сир, – выходя в дверь воскликнула Адель, посылая королю на прощание воздушный поцелуй.

Как только закрылись тяжелые двери, леди Марика выдернула свою руку из цепкой хватки Адель.

– Ну, потрудитесь объяснить что здесь происходит, юная леди! – с вызовом спросила графиня.

Да, она была крепким орешком. В ней за версту чувствовалась порода и несгибаемый внутренний стержень. Такую не обманешь. Посмотрев на ее задранный подбородок и прямую спину Адель вдруг всхлипнула.

– Никакая я не леди.

– Что ты сделала с Бреной!?

– О, нет! Вы не подумайте! Прошу вас, пройдемте в мою комнату и я все, все вам расскажу, – взмолилась Аделаида подняв на графиню полные слез глаза.