Адель казалось что она плывет по облакам. То поднимается вверх, то резко опускается вниз. Потом она видела чистый водопад с кристальной водой, ее мучила жажда. Но сколько она не пыталась так и не смогла из него напиться. Аделаида очнулась от того, что чьи-то грубые руки пытались снять с нее золотую цепочку. Вспомнив, чей это подарок, девочка приложив все силы схватила вора за руку. Открыв глаза она увидела искаженное злобой лицо худой Ганны, которая пыталась выдернуть руку.

– Пусти! – сквозь зубы прошипела она.

Ответить Адель не смогла, она снова погрузилась в темноту, сжимая в кулаке заветную цепочку. В следующий раз девочка очнулась от того что сильно щипало горло. Открыв опухшие воспаленные глаза она невидящим взором уставилась в потолок.

– Проснулась, дитятко? – тихо спросила сидящая рядом матушка Мария.

– Пить… – хотела прошептать Адель, но язык никак не хотел слушаться.

– Ах, сердешная, сейчас попить дам, – догадалась хозяйка и стала с ложечки поить большую смешанной с вином водой.

Утолив жажду девочка почувствовала себя немного лучше. Хотя по прежнему сильно болело горло и кружилась голова. Постепенно память стала возвращаться. Вспомнив события предыдущего дня Адель подскочила на кровати, но матушка Мария снова поспешила ее уложить.

– Куда это ты направилась? Оклематься не успела, а уже бежать?улыбнулась хозяйка. Адель попыталась снова что-то сказать, ноиз ееуст выходили лишь хрипы. Схватившись за горло она без сил опустилась на постель.

– Ах, ты сердешная. Говорила ведь тебе не ходи! Сначала бандит окаянный схватил, а потом лихорадка три дня не унималась. Знаю, все знаю! Еще позавчера рыжеголовый Скотт прибегал. Отца то его убили, а вот мать с детьми три дня в погребе просидела, жива, здорова, – ответила на вопрошающий взгляд больной пожилая женщина, – мальчишка все и рассказал о ваших приключениях. Он ведь тоже убежал и все из кустов видел, да помочь побоялся. Он ведь тебя, бедолага до утра по лесу искал. Ему и в голову не пришло что ты в холодную воду кинешься. Речка то у нас хоть и не широкая, да норовистая. Не всякий взрослый переплывет, – не унималась матушка Мария. – Как от мужичка сбежала надо было в лесу схорониться, да подальше бежать. Зачем тебя дуреху в город понесло? Бандитов в городе пруд пруди. А коли тебя бы увидели? Они ведь все дома прошерстили. Столько мужиков убили, девок перепортили… если бы я у Лютого кормилицей не была и тебя и меня бы… – старушка только рукой махнула.

Адель долго сидела тихо, переваривая услышанное. О том, что в городе опаснее, чем в лесу она даже не подумала. Просто чудо что она ни на кого не напоролась в ту ночь. Да и в монастырь не надо было лезть. Отсиделась бы на кухне пару деньков, а когда бандиты ушли вернулась бы к Брене. А теперь вот когда болезнь отойдет? Может матушку Гулию позвать? Она то уж быстро на ноги поставит. Да и о монастыре надо бы узнать, чем там дело с выкупом кончилось. Адель постаралась жестами выспросить у матушки Марии о событиях предыдущих дней. Сначала старушка лишь изумленно на нее взирала, но в конце концов поняла что к чему.

– Хочешь знать что в монастыре происходило? Лежи, лежи, я все расскажу. Ты только милая не плачь. За те три денечка что ты в лихорадке металась много воды утекло. Лютый он ведь не просто так в наши кроя наведывался. Он какую-то дамочку искал. Монашки ему деньги, да драгоценности предлагали, а он все про эту спрашивал. Видимо не получилось у них там сговора. Лютый приказал стрелами горящими монашек обстрелять, хотел их как лису из норы дымом выманить. Настоятельница то всех своих в часовенке каменной собрала. Думала бог поможет. Ан, не помог… – матушка Мария всхлипнула, губы ее затряслись.