Косак кивнул.

– Ты все равно стой, дальше не ходи. Я скажу, когда можно. Поняла?

– Да.

Я послушно осталась, а он осторожно шагнул вперед. Очень осторожно, я видела как вытянулась спина и напряжены плечи. Что-то не так? Я тоже чувствовала это, но не понимала.

Ловушка?

Осторожно. Шаг, еще шаг, прощупывая дорогу.

Потом Косак остановился, огляделся по сторонам, поднял ветку с земли. Кинул вперед.

Нет, ничего не было.

– Адель, ты какой-нибудь камень видишь? Хочу кинуть, проверить.

Я огляделась.

– Вижу. Вон там, где размыта земля.

Косак пошел сам, подобрал несколько камней.

– Адель, отойди подальше. Лучше спрячься за дерево.

Хорошо… Я видела, как он снова подошел ближе, шагов с десяти кинул один камешек, потом второй.

А вот на третьем, самом крупном, что-то вдруг оглушительно свистнуло.

– Ложись! – крикнул Косак. И сам броском откатился в сторону.

Клубок нитей вспыхнул, развернулся гигантскими щупальцами.

А потом тишина. Только в ушах звенело, и чуть кружилась голова.

– Адель!

Вдруг поняла, что Косак зовет меня уже не в первый раз.

– Я здесь!

– Не вставай! Подожди! Не двигайся! Посмотри, осталась ли еще магия?

Я замерла, закрыла глаза, сосредоточившись. Прощупала рядом все, что могла.

– Нет! – крикнула Косаку. – Я больше ничего не чувствую. Остался тот слабый след, ведущий вниз, но здесь больше ничего.

– Хорошо, – сказал он и поднялся на ноги. Огляделся. – Ты как?

– Все хорошо, – я тоже осторожно поднялась. – Что это было?

– Ловушка. На кого – пока не могу сказать, раньше такого не видел. Я не знаю, что произошло, но… – он покачал головой. – Магнус искал могильники, и если нашел, то как бы не выпустил какую-то тварь оттуда.

Тварь? Большинство могильников давно разграблено, но если что-то осталось нетронутым… Обычно там просто кости и золото, но в самых старых иногда находили магические артефакты. Кхаи не люди… Случалось, что покой кхайских царей охраняли зачарованные твари… и мне бы не хотелось встречаться с ними. Не уверена, что сумею справиться даже с самыми безобидными, опыта у меня пока совсем нет.

Косак немного сморщился, зажал руку у плеча, пошел смотреть, что за приманка в кустах. Я только сейчас заметила на рукаве кровь.

Подбежала к нему.

– Олин, у тебя кровь! Ты ранен?

– Ничего страшного, кожу слегка содрало. Потом, – он отмахнулся. – Дай я хоть посмотрю, что там было.

Любопытство всегда берет верх, даже у таких опытных оборотней, не говоря уж про молодых щенков. Хотя крови действительно не так много, не страшно.

– Покажи, – потребовала я.

Он глянул на меня сверху вниз, вздохнул, но убрал руку.

Кровь начала останавливаться, у волков это быстро. Но содрано так хорошо, и сожжено немного. Края дыры на рубашке потемнели от жара. Но магии тут больше не осталось, задело и ушло.

– Надо перевязать, – сказала я. – Но жить будешь.

– И на том спасибо, – он усмехнулся. – У меня в рюкзаке есть аптечка. Сейчас…

Присел рядом с чем-то окровавленным под кустом. Принюхался, взял палку, потыкал, перевернул.

– Это был кролик, – сказал он. – Только его как-то прямо разворотило… Если не боишься, иди, посмотри. Что скажешь?

Уж на что я много всего повидала, но все равно только что съеденная малина дернулась наружу. Издалека мне показалось, что с кролика содрана шкурка и распорото брюхо, но вблизи все выглядело куда страшнее. Словно его вывернуло наизнанку, даже ребра вывернуло, разворотило череп.

Я поджала губы, очень стараясь глубже дышать…

– Интересно, кто же его так? – сказал Косак, хотя на ответ он вряд ли рассчитывал. – Знаешь, Адель, думаю нам лучше сразу пойти в деревню. И, наверно, тебя в горы больше таскать не стоит.