Он обернулся.

– Извините, что испортил веселье, джентльмены, – сказал он в свойственной его профессии непринужденной манере. – Вы слышали свидетельницу. Она подтвердит это на Библии. Адам Линк находился в 35 футах от места происшествия, когда прибор, ставший причиной смерти доктора Линка, раздробил ему череп. Это произошло чисто случайно – незакрепленный кронштейн сорвался с трансформаторной полки, как и утверждала защита.

Губернатор, досконально изучивший дело, несмотря на слова женщины, был настроен скептически.

– На этом кронштейне не было обнаружено пятен крови, как признала защита, – напомнил он. – Пятна крови были только на руке и кисти Адама Линка!

– Да, потому что Адам Линк подошел и поднял железяку так быстро, что кровотечение еще не началось. Вы когда-нибудь видели, как быстро двигается Адам Линк? Он как закованная молния!

Ответ Джека Холла прозвучал стремительно. Он продолжил еще быстрее.

– На самом деле, на железном профиле были пятна крови. Видите ли, тело перевернулось. Удар пришелся не передним концом железяки, а задним, который раньше держался на шарнире!

Он махнул рукой в сторону стоящего рядом с ним человека с выдающимся внешним видом, последнего из тех, кого он привел.

– Доктор Пойзон, выдающийся биолог и эксперт по пятнам крови!

– На обратном конце этого рычага есть три засохшие капли крови, – авторитетно заявил доктор Пойзон. – Они совпадают с образцами крови доктора Линка!

Джек Холл повернулся лицом к губернатору.

– Вся версия обвинения строилась на показаниях экономки и пятнах крови на руке Адама Линка, якобы отсутствовавших на железе. Теперь оба пункта опровергнуты. Вам, сэр, выпала уникальная честь исправить одну из самых страшных судебных ошибок, которые когда-либо видел этот скверный маленький мир!

– Я даю отсрочку, – ответил губернатор, заметно ошеломленный. – Пятна крови будут проверены. Если расследование подтвердит это, я помилую Адама Линка!

Но все понимали, что сомнений больше быть не может. Доктор Пойзон был слишком известен, чтобы быть неправым.

И тогда я упал в обморок. Я могу описать это только как бурлящую радость, которая задушила меня, заставила мой мозг закружиться, так что я рухнул на колени. А может быть, это был просто внезапный всплеск электронов против центра движения в моем иридиевом мозге.

Мое сознание прояснилось в одно мгновение, прежде чем я успел упасть. Поднявшись на ноги, я что-то пробормотал, но меня заглушило внезапное ликование, раздавшееся со стороны окружающих. И в тот же миг я понял, что надежно закрепился в человеческом обществе, пусть и в форме монстра.

– Чертовы недоумки! – пробормотал Джек Холл. – В один момент готовы тебя казнить, а в другой – приветствовать!

Помилование пришло через восемь часов.

– Пойдем, старина Адам, – сказал Джек. – Давай выпьем вместе… то есть пойдем ко мне в гости и поговорим.

Я расскажу о многом из того, что произошло позже, в общих чертах.

Мы с Джеком Холлом много раз беседовали вместе. Шумиха улеглась, и газеты начали писать другие заголовки, помимо истории о моем "героизме" и "раскрытии" дела Джеком Холлом. Он показался мне очень симпатичным молодым человеком, проницательным, остроумным, по-житейски мудрым. Я узнал от него много нового, чего не было в книгах, которые я читал.

Казалось, он с удовольствием сделал меня своим закадычным другом и представил всем своим знакомым.

– Старина Адам, – объяснил он мне однажды с веселой интонацией, которая помогла мне почувствовать себя с ним как в родном доме, почувствовать себя человеком, – ты должен пройтись, познакомиться с людьми. Теперь ты юридически являешься полноценным человеком, не сомневайся. Скоро люди будут принимать тебя как должное, воспринимать как своего собрата. Ты должен зарегистрироваться на осенних выборах и проголосовать. И да помогут небеса тому, кто будет протестовать, потому что я заклеймлю его в редакционной статье!