Но далеко не все знают про главное открытие (или изобретение) Парацельса – подземных гномов7. Собственно, в этом филологическом казусе и кроется суть любого эзотеризма: открыл или изобрел? Выдумал или поведал миру?

Вот тут-то трудности и возникают. Поверить в существование гномов несложно, тем более что подавляющее большинство людей их видело собственными детскими глазами. Но поверить, что гномов не существовало до Парацельса – решительно невозможно.

Вот и получается, если гномы открыты ученым, значит, они существовали всегда, и тогда непонятно почему про них никто раньше не вспоминал? Если же они придуманы, и на самом деле не существуют, что тогда видят миллионы детей во всем мире безо всякого гипноза и поощрения?

В общем, как говаривал герой сюжета на рыбоохранную тему одного из провинциальных телеканалов – «Сплошные невыясненные обстоятельства». Получается, что верить в гномов глупо, а не верить – обидно.

Скептики сразу вспомнят про Санта Клауса, Бабу Ягу, Питера Пена… Да, но ведь гномы существуют! И рядить их в добрые или злые все равно, что ругать бультерьера за дурное поведение.

Бенджамин Эплстоун мог, понятно, и не заниматься всеми этими придурочными делами. Уже чего-чего, а работы агенту ФБР в Нью-Йорке всегда хватает. Этот набор непонятных паззлов, которые были очевидны вначале, а теперь превратились в неразрешимый дьявольский кроссворд, просто выводил Бена из себя. Проще было в кого-то стрельнуть. Но стрельнуть было не в кого. Смутные ощущения роились в организме федерального агента. Они напоминали острое пищевое отравление в начальной стадии, первые признаки беременности и стресс малыша, застигнутого друзьями в школьном туалете за занятием онанизмом.

Все, что удалось разузнать Эплстоуну про тамплиеров, Данте, Жака де Моле8, никак не приближало его к пониманию замысла преступников. Все схемы, что рисовал в воображении сыщик, неминуемо наталкивались на подлый вопрос: «Зачем?»

Зачем Гоннору с его шайкой понадобилось идти столь длинным путем для легализации каких-то грязных денег? Зачем создавать вокруг сомнительного бизнеса ажиотаж? Зачем привлекать к себе внимание громкими именами и огромными суммами гонораров?

Самыми простыми выглядели три варианта ответа. Либо преступники круглые идиоты и не видят пристального внимания к себе со стороны карательных органов, либо они специально вызывают шумиху вокруг своей затеи, демонстрируя особую дерзость и цинизм, либо в своих действиях эти борцы за историческую справедливость не усматривают ничего криминального.

Ни тщательное изучение личных дел главных заговорщиков, ни движение денег по их банковским счетам, ни повседневные контакты, телефонные разговоры, переписка и покупки в магазинах не давали подсказок, с какой стороны браться за дело.

Эплстоун был убежден, будь у него возможность действовать открыто, он продвинулся бы значительно дальше. Но про официальное расследование с подозреваемыми, допросами, погонями и засадами нечего было и думать. Более того, получи интерес ФБР к деятельности фонда де Моле огласку – скандал гарантирован. И тогда оторванной башкой Бена современные тамплиеры будут играть в сокер на полянках Центрального парка.

Становилось все очевиднее, что предотвратить преступление не удастся. Придется разбираться с последствиями. От этого полицейская душа Бена разрывалась на части. И вылечить ее не могли ни тайные знания тамплиеров, ни удивительная поэзия Данте, ни йод, ни пиво. Вся американская полиция, все достижения демократии оказались перед угрозой несмываемого позора. И отвернуть эту угрозу было некому. А тут еще смена руководства.