Я что, уснула в солярии? – подумала Жанна-Женя и начала уже искать кнопку открытия этого импровизированного "гробика". Однако для открытия никакой кнопки не понадобилось. В тот момент, когда она завозилась более активно, оглядываясь по сторонам, капсула, словно поняв, что она проснулась, чем-то щёлкнула, пискнула, загудела, и полупрозрачная крышка неизвестного материала откинулась вверх.

Это явно был не солярий. Капсула Жени находилась в огромном помещении, а вокруг, насколько хватало глаз, тянулись ряды с такими же капсулами. Тут же к ней подошла женщина неопределённого возраста в белом халате и, не глядя на неё, протянула Жене какую-то бумажку.

– Выход из инкубатора там, – пробормотала она усталым, равнодушным голосом и махнула рукой себе за спину. – Ознакомьтесь с памяткой попаданца и занимайте очередь в сортировочный центр. Вы же с Земли? Значит, в кабинет шестьдесят девять. Анкету для клерка сортировки можно получить в шестом кабинете, там очереди нет.

Не дожидаясь ответа от Жени, женщина поспешила к следующей пискнувшей зуммером капсуле, стоящей ряда через три от Жениной, над которой загорелся жёлтый огонёк. Индикатор над Женей в этот момент сменился на зелёный. Женя облокотилась на локти, села и осмотрелась внимательнее. Всего в зале она насчитала четверых таких женщин, непрерывно снующих от капсулы к капсуле. Помещение и правда было большое, но не настолько, как ей показалось в первый момент. Не футбольное поле, а.... Скорее, как бассейн на Кутузовском. Только воды здесь не было, а были капсулы – гробики. А в них были люди. Сотни людей, спящих в своих отсеках, словно бабочки в коконах. Периодически в разных местах открывались крышки капсул, и в этот момент лампочки над ними сменяли цвет с красного на жёлтый. После того как к капсуле подходил кто-то из персонала, лампочка загоралась зелёным, а как только человек покидал капсулу, крышка закрывалась, и над капсулой вновь загорался красный свет. Где-то это происходило почти сразу, где-то через какое-то время.

– Давай давай, не задерживай. Памятку и в коридоре почитаешь, освобождай матрицу, ты там не одна такая, – не останавливаясь, пробурчала ей другая работница этого странного "центра".

– Где там? – не поняла Женя.

– Где, где… В.... На земле. Ты ж землянин?

"А ты будто нет", – подумала про себя Женя. Вслух же, однако, говорить ничего не стала. Ишь ты, там на земле… А здесь она по-вашему где, а?

Нет, это точно не солярий. И не СПА. А что это? Больница? Не похоже. Будь она в больнице, папочка наверняка договорился бы, чтобы её поместили в отдельную VIP-палату, а не в этот "инкубатор". Может, это какой-то новый массовый квест? Или иммерсивное шоу?

Женя спустила ноги со своего ложа вниз и снова замерла в недоумении. Это были не её ноги. Короткие и толстые, в каких-то нелепых трениках с вытянутыми коленками. И.... как бы это сказать? Носки… На ногах у неё были надеты ношеные, не первой свежести носки. Ну, как не первой свежести? Наверное, даже и не второй. Да ещё и дырявые. Сквозь дырку правого носка наружу выглядывал большой палец ноги, без малейших следов педикюра, левый же носок бесстыдно выставлял на всеобщее обозрение голую пятку. А ещё носки явно были разными. Один серый, другой когда-то был зелёным, теперь же скорее напоминал… Нет, Женя даже не смогла подобрать определение этому оттенку. Что из вышеперечисленного было хуже всего, она тоже сказать не могла. Ужасным было всё. Завершала костюм растянутая майка алкоголичка, когда-то видимо бывшая белой, но от бесконечных застирываний давно утратившая схожесть с этим благородным цветом. Она оттянула ворот майки и посмотрела на своё тело внимательнее.