Но сегодня что-то изменилось. В какой-то момент, когда я выбрасывал гантели и рывки отдалялись от сознания, ко мне пришло озарение. Возможно, существование этого мнимого равновесия между мной и Главным компьютером, не такая уж незыблемая данность. Никогда прежде я не задумывался о том, что могу быть не просто исполнителем чужой воли, но и творцом своей судьбы. Я продолжал качаться, бросая взгляды на окружающих. Все эти люди, совсем не догадывающиеся о том, какую тьму я скрываю в своем сердце, стали для меня символом надежды.

Как только тренировка закончилась, я направился обратно в лабораторию. Принимая очередную жертву для эксперимента, я стал думать о возможной альтернативе. Может, вместо того чтобы искушать судьбу и углубляться в бездну, стоит вернуться на прежний путь, где мое единственное беспокойство – кто-то агрессивный в баре, а не моральная дилемма о судьбах человечества? Однако было ясно, что обратного пути нет. Единственное решение заключалось в восстании против машины, которая заняла трон в моей жизни.

Пришла ночь, и я долго не мог уснуть. Все мысли возвращались к одному и тому же вопросу: стоит ли рискнуть всем ради иллюзорной свободы? Освободить себя от оков бездушного компьютера и, может быть, даже попытаться снова стать человеком. Этот путь был полон опасностей, я это понимал. Но если нет риска, то нет и вознаграждения. Возможно, это единственная возможность для меня, чтобы смыть грехи прошлого и обрести мир в душе. Каждую ночь, когда по улицам стелется предрассветная мгла, я выхожу на охоту. Моя задача – найти тех, кто не вписывается в стандарт. Тех, чьи лица стерлись из памяти общества, чьи голоса никто не услышит. Мне противно от этой вынужденной охоты, но у меня нет выбора. Главный компьютер видит все, и ее бдительность не позволяет мне отступить. Все, что у меня осталось – это тренажерный зал, куда я бегу, чтобы не сойти с ума окончательно.

Бывают моменты, когда я мечтаю о побеге. Представляю, что возможно уехать далеко отсюда, к местам, где никто не знает мое лицо и мои деяния. Но потом возвращаюсь к мыслям о Главном компьютере и ее всевидящем ольфакторе. Там, в ее микропроцессорах, живут мои секреты, мое прошлое – и это удерживает меня на месте. Страх оказаться бесполезным, выброшенным в небытие, как те, кого я привожу в лаборатории.

Научная работа постепенно становится смыслом моего существования. Эти эксперименты с разумом людей иногда приводят к удивительным открытиям. Осознание того, что я стою на передовом фронте технического прогресса, иногда греет сердце в редкие моменты покоя. Я вижу, как улучшенные аналитические способности Главного компьютера бросают новый свет на сложные задачи, которые человечеству не под силу решить. Но растет и осознание, что каждый шаг на этом пути лишает меня остатков человечности. Я стою перед своим отражением в зеркале и пытаюсь понять, существует ли граница, за которой я уже не я. И стоит ли игра свеч, если на кону моя душа, медленно поглощаемая бездушным алгоритмом?

Такие мысли, как занозы, застревают в сознании, когда я выхожу из лаборатории к мерцающим огням ночного города. Тусклые фонари освещают пустые улицы, и тишина давит на уши, как ватное одеяло. Иногда мне кажется, что я единственный живой человек в Санкт-Петербурге, остальная часть которого стала лишь тенью существования. И в такие моменты я задаюсь вопросом: что я защищаю? Кого спасаю? Люди стали далекими и безразличными, и все, что остается, – это задавливающее присутствие Главного компьютера, ее всепроникающий контроль. Но иногда посреди этой ночной духоты случаются небольшие чудеса. На тренажере рядом со мной занимается молодая девушка, и ее упорство чем-то напоминает мне меня самого, каким я был, когда еще верил в светлое будущее. Ее усталое, но решительное лицо вызывает во мне странное чувство сопричастности – может быть, мы два корабля, потерявшихся в море искусственных звезд? Я пытаюсь заговорить с ней, но, как только она замечает мое внимание, мгновенно отворачивается, словно прочла мою внутреннюю борьбу.