Я достал аппарат и прочитал. В сообщении было всего одно слово: «Живы?»

Я подождал, пока смартфон поймает спутник, и написал ответ: «Да. Сердце у нас. Двигаемся в столицу».

– Ваши, да? – спросил Павел, глядя на мои манипуляции. Странно – раньше он благоразумно старался не обращать внимания на такие вещи, – волнуются?

– Да, – ответил я.

– Круто. Серьёзно.

Я неопределённо махнул рукой.

– Спутниковая связь – необходимое условие выживания здесь. У меня есть, но, конечно, не защищённый. Поэтому стараюсь не пользоваться. Только на открытых выездах.

– Ясно, – кивнул я.

– Вас не торопят? – спросил Павел, будто бы нарочно безразлично.

– Да вроде нет, – осторожно ответил я.

– Если есть два – три часа, то я бы поспал. А то тяжело, правда. Дорога ещё не близкая.

– Думаю, можно, – кивнул я, немного поколебавшись.

Возможности сердца, которое мы извлекли, как-то притупили чувство опасности. Кто бы ни пытался нас атаковать, теперь это нас надо опасаться, а не наоборот.

– Тогда по коням, – Павел подмигнул, – покажу место, где можно отсидеться.

Мы заехали в пещеру с довольно высоким сводом. Интересное дело: вход невозможно было заметить, даже стоя в нескольких метрах от него. Причудливая игра узоров на скальной породе скрадывала его очертания до полной незаметности.

– Круто? – спросил Павел, когда мы оказались внутри.

– Ага, – честно ответил я.

– Тут не так жарко. И снаружи увидеть нас невозможно. Но спать всё равно предлагаю в машине. На земле может какая-нибудь пакость повстречаться.

– Какая пакость? – насторожилась Соня.

– Членистоногая. Вот какая, – ответил Павел.

– Окна открою, – продолжал проводник, – если надо по делам – то лучше снаружи, в воде, чтобы следов не оставалось.

– Ясно, – ответил я.

Соня покраснела.

– Интересное какое место, – сказал я, разглядывая внутренности пещеры.

В центре было что-то вроде натоптанной тропинки, которая уходила куда-то вглубь скалы, в темноту.

– Нравится? – осклабился проводник, – одна из баз нелегальных старателей. Когда-то тут даже алмазы хранили. Но потом случилась крупная бойня. Группировки не смогли договориться, подключили правительство… в общем, вышло полное безобразие. С тех пор место заброшено.

Мы с Соней переглянулись.

– Мы же не собираемся здесь задерживаться до темноты, так? – осторожно сказала напарница.

– Что? – удивлённо переспросил Павел, – нет. Конечно, нет. Пара часов, силы восстановить.

– Арти, заведи будильник, пожалуйста.

Я улыбнулся, кивнул и достал аппарат. Заодно проверил батарею. Оставалось ещё больше половины. Нормально. Хватит до столицы, если экран не светить слишком часто.

– Отлично, – кивнул проводник, – ну что, приятных сновидений тогда.

Он забрался на водительское место и разложил сиденье. Соня хмыкнула и полезла на задний диван. Мне ничего не оставалось, кроме как занять место переднего пассажира.

Только вытянув ноги и опустив спинку я почувствовал, насколько устал. Так, улыбаясь и представляя себе мягкую постель в номере отеля, я провалился в сон.

Меня разбудила жуткая головная боль и тошнота. Сначала я подумал, что опять подхватил какой-то вирус. Но температуры не было. Состояние напоминало банальное похмелье.

А ещё – болело всё тело, ноги затекли, и вокруг было темно. Впрочем, темнота не была абсолютной: было видно, что мы по-прежнему в пещере, и снаружи до нас добирается бледный рассеянный свет.

Мне было так нехорошо, что я даже не сразу испугался.

– Соня? – осторожно окликнул я.

Ответом мне была тишина.

– Соня, ты здесь? – повторил я, уже громче.

Где-то рядом послышался приглушённый стон.

Отлично. По крайней мере, она жива.