Болезнь Альцгеймера, обрушившаяся на Теда, когда ему был всего лишь пятьдесят один год, стала для них обоих нежданной трагедией. В конце концов пришлось даже перекрыть лестницу, чтобы он не разбился, перевалившись через перила, и переоборудовать библиотеку на первом этаже в спальню.

Все эти воспоминания еще вертелись в голове Бетси, когда она поставила чашку на туалетный столик в ванной и включила душ.

До прихода Роберта Мейнарда, адвоката, оставался еще час. «И зачем ему только приходить? – подумала Бетси. – Что ему нужно? Я и без того прекрасно знаю, что он скажет. Знаю, чего ждать». Снимая халат, она вспомнила тот ужасный момент, когда Мейнард принес весть, что большое жюри предъявило ей обвинение в убийстве. Фотографирование, снятие отпечатков пальцев, внесение залога и прочие формальности – все эти жуткие детали крепко засели в памяти и преследовали ее ежедневно, как ни старалась она гнать их прочь…

Приняв душ, Бетси расчесала и заколола длинные светло-каштановые волосы, слегка коснулась тушью ресниц и освежила помадой губы. Прогноз погоды обещал прохладный, ветреный день. В гардеробной она выбрала темно-зеленую кашемировую рубашку с длинным рукавом и темно-коричневые слаксы. Носить черное Бетси перестала четыре месяца назад, когда один колумнист написал, что обвиняемая в убийстве Эдварда Гранта вдова демонстративно щеголяет в трауре. При этом она нигде, даже дома, не надевала светлое.

Прежде чем выйти из комнаты, Бетси огляделась. Это уже вошло в привычку. Случалось так, что иногда ночью Тед перелезал через запертые воротца внизу лестницы и поднимался сюда.

Определить, что он побывал наверху, было нетрудно. Все ящики комодов и тумбочек были выдвинуты, их содержимое валялось на полу. Тед как будто искал что-то. Бетси и Кармен, приходящая домработница, без труда возвращали все на место – с этим проблем не возникало. Неприятность случилась лишь раз. Муж каким-то образом вспомнил комбинацию сейфа в гардеробной и забрал чудесный браслет с изумрудами и бриллиантами, который подарил ей на их первую годовщину. Бетси все еще надеялась, что однажды кто-нибудь – она сама или Кармен – найдет его, но, с другой стороны, Тед вполне мог бросить украшение в мусорный бак.

Она хотела застелить постель, но сдержалась, зная, что вот-вот придет Кармен и обязательно скажет: «Предоставьте это мне, мисс Бетси. Именно для этого я здесь». Но Бетси слишком много лет прожила с матерью, которая без конца что-то чистила, натирала и пылесосила, и теперь просто не могла оставить тарелку в раковине или халат в кресле.

Она со вздохом спустилась вниз, и ровно в ту же секунду появилась Кармен. А еще через полчаса поднявшийся на крыльцо Роберт Мейнард известил о своем прибытии звонком в дверь.

Алан Грант, сын покойного Эдварда Гранта, смотрел на свою бывшую жену Карли и изо всех сил старался не выдать закипающего в нем гнева. Их дети, четырехлетний сын и двухлетняя дочка, ощутив, по-видимому, нарастающее в воздухе напряжение, поспешили сбежать в спальню.

Карли кивнула им вслед.

– И где, скажи на милость, мне найти им приют, если меня вышвыривают отсюда? – сердито вопросила она.

Когда-то Карли работала танцовщицей на Бродвее, но серьезная травма – ее сбил на дороге водитель-лихач – положила конец этой карьере. Теперь на поразительно милом личике отражалось не только напряжение из-за постоянных болей в спине, но и бремя финансовых невзгод, ставших неотъемлемой частью повседневного существования.

Ответа на этот вопрос у ее бывшего супруга не нашлось. Защищаясь, он повысил голос и добавил резких ноток: