Я подобно безликой тени, быстро шагала по дворикам спального района с коробкой на спине, и доставляла ещё дымящиеся рулеты из лаваша. Работодатели в первые же дни пытались усадить меня на велосипед, из честного беспокойства к моим ногам. Но я это предложение отвергла сразу, и пообещала, что осилю службу на своих двоих, ибо на велосипед я даже в детстве не садилась.

Поначалу моя работёнка казалась мне даже увлекательной, я ощущала себя персонажем компьютерной игры на прохождение, где, преодолевая этап за этапом я набирала золотые монеты. Люди, прорезавшиеся сквозь дверной проем своих квартир, виделись мне безликими и даже неодушевленными, и это очень радовало. Ведь если быть честной, то стоит уточнить, что поначалу меня дико терзал стыд и неуверенность. Я глупо полагала, что те, кто будут ждать меня с урчащими животами, станут воспринимать меня как объект насмешки или снисходящей жалости. На деле всем было на меня плевать, ведь я была невидимкой.

Правда спустя несколько недель моей работы, по странному стечению обстоятельств, точки назначения моего маршрута потерпели ощутимый резонанс. До этого я спешила с ароматным багажом к заурядным среднестатистическим лицам, но тут!

Теперь мне открывали двери неприлично отполированные дамы, что сражали меня своим видом. Квартиры их располагались в дорогущих жилых комплексах центра нашего города, а сами они были обтянуты в неприлично дорогие халаты из натурального шелка или же брендовые спортивные костюмы. И даже если на их лицах отсутствовал макияж, то весь вид тем не менее, выдавал этих дам как причастниц к миру элиты. Роскошный аромат, который первый спешил к порогу из диффузоров, обволакивал мое обоняние гипнотическим парфюмерным составом, перенося на секунду в мир высшего богатства и благополучия. Сами же они не всегда были улыбчивы и приветливы, бывали и те, что смотрели на меня как на свою рабыню. Особенно вспоминается самая молодая из отряда богинь, что оценивающе провела взглядом по моему силуэту, и финишным аккордом демонстративно потеребила свои бриллиантовые серьги в ушах. Тогда меня пробило и я вновь почувствовала себя брошенной на обочину жизни, тут же всплывал в памяти Глеб, который так лихо бросил меня словно ненужную вещь, и мое собственное осознание необратимого проигрыша.

Я взяла первый выходной за все недели работы и провела заснеженный день под одеялом, совершая лишь перерывы на чай с лимоном. Затем я долго ревела, а спустя пару часов бесперспективного рыдания, я, не пойми зачем оголив свое тело встала перед большим зеркалом в коридоре. Я словно вновь знакомилась с собой, пристально исследуя каждый кожный покров. Казалось, что я ищу изъяны, гадкие рубцы и причины неровности, но этого я не находила. С отражения на меня глядела стройная молодая женщина с дельфиньей кожей. И тут я поняла, как несправедливо со мной обошлась жизнь, швырнув в меня объедками в виде участи брошенки работающей в службе доставки. Я опять возвращалась в памяти к тем дивам, что вальяжно открывали мне двери своих богатых квартир, к их запаху и образу полного благополучия. Меня хлестали пощёчины унижения и ущербности, и я вновь рыдала. Безусловно я осознавала, что все эти образы существующих женщин, являли собой прямое отношение к миру эскорта и содержания, и тут меня колотило ещё сильнее. Мне хотелось быть на их месте, обволакиваться лакомством достатка и непринуждённости, быть по достоинству оценённой мужским полом, а не слоняться по промерзлым улицам с термокоробом на спине.

Решив дать ещё один шанс карьерному росту, я вновь вернулась на службу после трёх дней выходных и смиренно погрузила на свою спину гастрономическую ношу.