провоцировал на возражение… Ну такое… Поиск истинных ответов за утверждениями и блефом.

– Оооо! Наивный! Не недооценивай меня! – стрельнула хищность она. Так нарочито, что он совсем расслабился.

– Да? И что, много фантазий родилось тут, в этой кровати? Под моими пристальными взглядами?

– Проваливай отсюда! – в него прилетела узорчатая габардиновая подушка с кресла, передавая ему электрический заряд подлинного возмущения.

И никаких подробностей…

Эту подушку она вышивала, когда услышала тот его дуэт с Эйприл, и все в один голос решили, что у него там со свеженькой звездочкой – свеженький романнН. Она думала потом передарить эту подушку, пропитанную грустными мыслями. Эта подушка была чем-то вроде символа прощания с иллюзорной надеждой.

Он поймал символ перед лицом. И рассмеялся, все еще немного совелый, вдруг совершенно не размышляя, к месту ли. Откинулся спиной на стенку. И остановил на ней пристальный взгляд ровно из тех томных, что смотрели с глянцевой бумаги. Похоже, он никак не мог проснуться.

– И что, ты думала наверное, что я там придаюсь горррячим утехам? На гастролях. На пляжных съемках…

– Разве только на них?

– Ага, фантазировала? Признавайся уже!

– В чем?? Я тогда была не на столько искушенной. А ты – предавался?

«А а на сколько теперь искушенная?» – чуть не прозвучало на волне в ответ.

Предавался? – мелькнуло электрическим разрядом.

Уйти от темы! Как всегда! Это не та правда, которой ждут и которая лепит его успех! Так легко разрушить красивые иллюзии! Защитные ширмы.

– Да думала конечно. Это все думали! – уличил он пока не уличили его, сам не зная, пока, отрицать или поддерживать видимости.

– О чем тут думать, это же очевидно. – беспечно, почти благословительно отмахнулась она.

– Не так-то и очевидно. – он принялся старательно отряхивать прилетевшую подушку.

– ооооййй…. Тоже мне… Мифы и легенды… Подробностями полны были мои журналы и пересуды знакомых девчонок!

– Журналы и девчонки конечно всегда знают все лучше всех… – хмыкнул он, не поднимая глаз, и заронил странное сомнение в несомненное…

Но она не позволила себе слабости поверить. В новые мифы. Ей – хватило. Сполна.

– Угадать было не сложно… Да вы там исполняли мечты любого подростка: деньги, внимание и никакого присмотра…

– Ты удивилась бы, узнав, как все было на самом деле… – мысль для него самого прозвучала как-то неожиданно, и так же серьезно, как в собственной голове, но он в один момент осознал, что устал думать. И взвешивать каждое слово.

– Вашего заводилу Лэйтона ловили споличным с моделями плейбоя! Не говоря уж о поклонницах в номерах… – из чистого спорного азарта уличила она.

– Его то? Да. Он полностью крейзи, о нем легенды рассказывать можно. – с лирической теплотой кивнул посвященный, – И даже ничего не придется выдумывать. Но только я – не он.

– Оой, можно подумать… Фронтмену-фронтменовое…

Она вдруг задела за живое.

– Ты же не знаешь…

– А что тут знать? Что, могли быть варианты?

Она подначивала его, совершенно не видя в нем сейчас никакого плейбоя, даже утихомирившегося. Но разве у него мог быть выбор? В тех обстоятельствах…

В этой атмосфере подначивания она вдруг ощутила готовность даже спросить, и даже узнать – как это было на самом деле? И как случилось в первый раз?

Он опустил голову.

– Все думают так, как им предложили думать. А меня между тем чуть из группы не выгнали за скромность!

– Чтоо? Ой, ну все! Не рассказывай! – прозвучало совсем не так однозначно.

Вот так, да?. Она веселится на эту тему? Эта девушка так просто приняла все эти псевдо-факты, и ее – не «парило». Она просто запихнула все его «были и небыли» в архив прошлого. Упаковала в полиэтилен, и все. Никаких «запахов», ничем не «тянет». Правда, не правда – все – былое.